— Мне нечего прощать вам. Если бы вы знали, как счастлива я была с Лейлой и Биллом, вас не беспокоила бы совесть. Они были для меня настоящими родителями.
Я заметила, как она содрогнулась при последних слонах. Черт! Я ведь не думала обижать ее. Сколь жестокими оказались мои слова, я поняла лишь тогда, когда произнесла их.
Я быстро добавила:
— Я не упрекаю вас за то, что вы сделали. И теперь, когда вы все объяснили мне, я понимаю вас.
Я действительно понимала ее. Передо мной возник образ молоденькой женщины, закрученной в водовороте обстоятельств, при которых и более сильные люди теряют над собой контроль. Потрясенная бомбежкой, напуганная до смерти, она могла защититься, только удалившись от жизни и замкнувшись в самой себе. Я не могла любить ее, она была для меня все еще чужим человеком, но у меня появилось к ней чувство сострадания.
Несколько минут мы сидели молча, глядя на огонь в камине. Затем я сказала:
— Сара…
Странно было слышать, что я называю ее по имени, но я знала, что матерью ее никогда не назову. Моей матерью была Лейла.
— Сара, я хочу увезти тебя отсюда.
Она отрицательно покачала головой.
— Слишком поздно, Дженни. Я уже не смогу жить рядом с людьми.
— Вновь научишься. Поедем со мной в Лондон.
— Нет, мой дом здесь.
Я содрогнулась.
— Здесь?! В этом ветхом доме, наполненном сквозняками? Да здесь просто невозможно жить!
— А мне здесь даже нравится. Несмотря на то, что протекает крыша и водопровод практически не работает.
— Но теперь, когда я разыскала тебя, я не могу вот так просто взять и уехать, оставив тебя здесь одну!
— Может, ты сможешь время от времени навещать меня, Дженни? Хотя понимаю, что не имею права просить об этом.
Я завороженно смотрела на искорки, взметавшиеся вверх и исчезавшие в трубе. Мне страстно хотелось сблизиться с ней, узнать ее получше. И даже не столько ради себя, сколько ради нее. Я была уверена, что смогу помочь ей, если только она позволит мне.
— Сара, — повинуясь внезапному желанию, проговорила я. — Можно мне сюда переехать на некоторое время?
Она пораженно взглянула на меня.
— Но… Но я не верю, что тебе хочется это сделать! Ты не сможешь тут жить, в таком неудобстве!
— Конечно, я с удовольствием пожила бы в другом, более комфортабельном месте, но раз ты не хочешь поехать со мной, я решила переехать к тебе.
Она порывисто наклонилась и взяла меня за руку, которую на этот раз я не отдернула, наоборот, я постаралась через это прикосновение передать всю теплоту моего сердца. Я чувствовала, что она невероятно одинока и что между нами есть связь, которая не прервется никогда. Эту связь не выбирают. Кроме меня, у нее больше никого не было. Кроме нее, у меня тоже никого нет.
