- Мда, любопытно, - произнес подполковник.
Не зная, что имеет в виду Коваль, лейтенант промолчал.
- А посторонние в эти дни появлялись?
- Когда хоронили Залищука, много людей толклось. А потом только жена с сестрой-англичанкой и ее дочерью приезжали...
- Что думаете вы, Виктор Кириллович, об этой трагедии? Если это преступление, то где будем искать преступников?
- Наличие признаков преступления есть, товарищ подполковник, ответил Струць, снова удивляясь Ковалю. - Поэтому и возбудили уголовное дело. А конкретный виновник... Факты против Крапивцева. Других версий нет.
- Самое главное для нас сейчас, очевидно, не это, - сказал Коваль. Он, казалось, стремился окончательно разочаровать молодого оперативника.
- А что же?
- Самое главное для нас, Виктор Кириллович, - мягко продолжал Коваль, - понять мотивы преступления, если таковые есть. А тем временем узнать, чем был отравлен Залищук. Ведь экспертиза до сих пор топчется на месте. Время не терпит, как знать - вдруг эта отрава найдет новую дорогу к человеку?.. Ладно. Сходим к Крапивцеву. Пока нет санкции прокурора на обыск, хотя бы издали глянем на его обитель, пройдем последним путем бедняги Залищука, - закончил Коваль и широкими шагами направился в конец переулка, откуда тропинка вела на параллельную "линию" дач.
Струць послушно двинулся за ним.
2
Это совещание проводилось в узком, так сказать, рабочем составе оперативно-следственной группы: подполковник Коваль, лейтенант Струць и два эксперта - щупленький белесый молодой человек с узкими соломенно-светлыми усиками и строгими глазами, недавний выпускник мединститута Забродский. И другой, старше его и солиднее, одетый в поношенный полотняный костюм, химик Павлов.
Ждали Степана Андреевича Тищенко. Расследование такого тяжкого преступления, как убийство, относилось к компетенции прокуратуры, и поэтому предварительное следствие должен был вести не сотрудник милиции, а следователь прокуратуры. Оперативным работникам милиции предназначалась в таком случае роль исполнителей по выявлению доказательств, розыску и задержанию преступника.
Дмитрий Иванович по привычке мерил неширокими шагами комнату. Лейтенант Струць сидел в углу и, держа на коленях планшет, рассматривал какие-то бумаги; эксперты разместились на стульях около стола и тоже терпеливо ждали, Забродский все время курил, и сигаретный дым раздражал подполковника.
В комнате, несмотря на открытые настежь окна, было душно. Коваль перестал ходить и засмотрелся в окно, которое выходило на Днепр.
