— Тебе чего?
— Бугор на сход кличет, мамзель. За вами персонально прислали.
— Что надо от меня, бабы?
— Скажут иль спросят. Там узнаешь, - осклабился сявка, открыв гнилую пасть.
Дашка удивленно пожала плечами и ответила не спеша:
— Ладно. Приду. Вали отсюда, - и, вытолкав сявку за дверь, стала собираться.
Черная юбка и серая строгая кофта матери, пахнущие свежестью, облегли тело по-необычному уютно. Дарья причесалась. Накинула на плечи пуховый платок, последний подарок Тихона, влезла в валенки. Пошла к бараку, не замечая холода.
Когда баба открыла дверь, мужики онемело умолкли.
Отмытая, причесанная, без ватных штанов и телогрейки, перед ними стояла женщина...
Даже Тесть не нашелся сразу. Остолбенело смотрел на Дарью. Она иль нет? И не мог понять причину перемены в ней.
— Звали меня? Иль ошибка вышла? - спросила баба спокойно, не улыбаясь, не кокетничая, как раньше.
— Пригласили, - отступили условники, давая дорогу.
Кто-то щипнул за зад. Дарья остановилась. В глазах -
вспышка молнии. Вмиг увидела виновного. Коротко взмахнула кулаком. Всадила в зубы, не глядя. Бросила через плечо презрительное:
— Туда же, кобель вонючий, в мужики лезет, говно!
Барак надорвался хохотом.
— Иди сюда, Дарья! - позвал бугор, и условники вмиг затихли. - Скажи нам, где золотые часы Тихона? - спросил бугор, не желая ничего объяснять бабе.
— Часы? Отдал он их. За неделю до смерти. Чокеровщику нашей бригады.
— Сам отдал иль тот потребовал? - не успокоился Тесть.
— Тихон сам умел потребовать. Иначе не был бы бригадиром. В благодарность отдал, вместе со спасибо.
— Ты это точно помнишь? - спросил Вырви Глаз.
— На работе не пила. Любой скажет. А потому память не теряла. Что еще надо? - повернулась к Тестю.
— Зарплату Тихона не нашла, часом?
— Нет. Видно, он на счет положил. Хотя кто знает...
— Если найдешь, скажи.
— Искать негде. Все углы на виду. В них не спрячешь ничего.
— Ладно, извини, что потревожили. Больше к тебе ничего не имею, - едва оторвал взгляд от Дарьи Тесть.
— Кто же бригадиром у нас теперь будет? Можно мне прс£ то узнать? - спросила баба, краснея.
— Это потом. Теперь дело поважнее имеется, - отвернулся бугор.
— А что, Василий, права Дашка! Нам без бригадира никак нельзя! Кто ж выработку учитывать будет? Да и участки под вырубку надо заранее наметить! - подал голос бульдозерист.
— Кого решите, тот и будет! - отмахнулся Тесть, понимая, что отмытая Дашка увела мужиков от недавней основной заботы - сыскать мокрушника. Глядя на нее, мужики забыли о страхе, злобе. И перешли к обычному житейскому, неинтересному для фартовых. - Завтра в тайге сами обмозгуете. Вам вкалывать. Вот и думайте, - обронил бугор.
