Бугор, указав на него пальцем, гаркнул:
— Эта гнида только за сегодня две получки проссал! А на чьи жрал вчера и раньше?
Фартовые вмиг поняли. Скрутили мужика, не дав опомниться.
— В рамса выиграл! Ни у кого не спер! - орал сучкоруб, уже подвешенный за ноги.
— А вот тот, падла, часы Тихона нацепил! - указал Василий на чокеровщика бригады. И добавил: - Я их хотел выменять у Тихона иль за башли взять. Но не ценой калгана бригадира! - громыхал бугор.
Чокеровщик вмиг оказался в тисках рук условников.
Схваченный за горло, за грудки, под микитки, он испугался насмерть.
— Тихон мне подарил их. Сам, - выдавил, обратившись к Тестю. Тот махнул рукой.
Фартовые отпустили горло.
— Ботай, за что, когда, при ком? Но если темнуху начнешь пороть, глаз на жопу натяну, - предупредил свирепо бугор.
Пока компания фартовых купала головой в парашу сучкоруба, который никак не мог вспомнить, с кем резался в рамса, другие фартовые выбивали из чокеровщика признание:
— Он валил ель. Толстую. И угол не рассчитал. Зашибить могла насмерть. Я вовремя топор воткнул. Она и упала, как надо. Не задела Тихона.
— Ты нас за кого принял? За фраеров? Тихон - дурак? Не знал, как валить? Он годы в бригадирах. Чё темнишь, падла? Он таких, как ты, через кентель в своем деле! - влип костистый кулак в подбородок.
Кровь хлынула на рубаху. Из разбитой челюсти торчали выбитые зубы.
— За что замокрил? - трясли фартовые.
— Не убивал я его. Сам дал.
— Кто видел это?
— Его баба. Она рядом была. Но я ее обидел. Теперь не захочет вспомнить, - стонал чокеровщик.
— Знаешь, что бабе на разборку ходу нет! Подолом прикрываешься? - влип кулак в ухо. Чокеровщик не удержался, упал под ноги условникам.
— Эй, Вырви Глаз, полегше с ним! Не вышиби душу из шкуры. Нам мокрушник живым нужен! - крикнули мужики.
— Коль Дашка видела, пусть скажет! А если нет, явно его рук дело! - предложили фартовые.
— Крикнуть бабу, бугор?
Дело принимало необычный для всех поворот.
— Бабу на разборку? Кенты, да это ж что легавого в «малину»!
— Она не легавая! Из ссыльных!
— За блядство!
— Мы про блядство иль про дело? Дашка не заложит. В ее
интересе знать, кто угробил Тихона. Нехай придет, кивнул бугор. И старый сявка резвой прытью загуляв
шего жеребца с гиком помчался по улице, похлопывая сеоя по худым ляжкам, коченеющим на холоде.
Дашка, поужинав, мыла тарелки, когда сявка заколотился в дверь. Баба открыла и, удивленно уставившись на тощего дрожащего мужичонку, спросила"
