— Нет, — возразила мать. Она сняла шлем и сунула его под мышку. — Если кто из нас стареет, так и это — ты. Тебе уже пятнадцать. — Она с гордостью сжала плечо дочери.
— Иногда мне кажется, что я значительно старше. — Внезапно по лицу Гутрун пробежала тень. Девушка тоже сняла шлем и пригладила черные волосы рукой в кольчужной рукавице.
Песнь Крови заметила, как помрачнела дочь, и еще сильнее сжала ее плечо.
— Я знаю это, — кивнула она. — Но сегодня надо прогнать от себя тоску и уныние. Наши друзья изо всех сил старались устроить тебе праздник. Нельзя позволить тяжелым воспоминаниям испортить это торжество.
— Нет, я этого не допущу, — пообещала Гутрун и с улыбкой продолжала: — И я пошутила, что ты стала стареть. Ты всегда останешься молодой!
— Откуда же тогда взялись в моих волосах серебряные пряди? — рассмеялась Песнь Крови.
Гутрун на мгновение умолкла, окинув взглядом мужественное лицо воительницы.
— Ты не состаришься никогда, — повторила она, игриво взъерошив волосы матери. — А как, по-твоему, сюрприз для меня у них уже готов? Мы дали им достаточно времени? Просто умираю от голода!
— Давай вернемся и все узнаем, — Песнь Крови добродушно усмехнулась. И они вместе отправились в лагерь.
* * *
Крепость была обнесена высоким тыном из глубоко врытых в землю сосновых бревен. По углам возвышались четыре сторожевые башни. В южной стене, обращенной к дальнему лесу, виднелись ворота. Имелся и другой, потайной выход — через подземный ход. Дощатый настил с внутренней стороны частокола позволял защитникам, в случае нападения, стрелять из луков и метать копья в идущих на штурм. К северу от лагеря простиралась заснеженная равнина.
Под защитой стен располагались многочисленные жилища, конюшни, кладовые и кузница. Три из строящихся домов были уже готовы. В самом большом из них спешно заканчивались приготовления к торжеству в честь дня рождения Гутрун.
На расставленных вдоль стен скамьях сидели люди, ожидая начала праздника. На одной из них устроилась худощавая женщина, на ее желтом платье была прикреплена брошь-амулет с изображением богини Фрейи. Рядом с ней восседал могучий рыжебородый воин с мужественным, исчерченным шрамами лицом. На фоне такого внушительного соседа белокурая, с тонкими чертами лица женщина выглядела еще миниатюрнее.
— Мое воображение здесь ни при чем, — говорила женщина. — С этой парочкой что-то не так, — продолжала она, всматриваясь в сидящих у противоположной стены брата и сестру. — Окружающая их завеса тайны настолько плотна, что мои чары не могут сквозь нее проникнуть.
