Она выскочила из постели, как камень из катапульты, и встала, дрожа на холоде, уставившись на незнакомца, недоумённо моргая, припоминая недавние события. Затем схватила что-то из одежды и поспешила вниз, развести огонь.
Мужчина проспал весь день. Не считая того, что он спал как убитый, Элли не смогла обнаружить каких-либо ещё признаков нездоровья. Несколько раз она проверяла рану на голове. Рана больше не кровоточила, не наблюдалось и следов инфекции. Дыхание мужчины по-прежнему было глубоким и ровным. Его не лихорадило, он не ворочался в постели. Время от времени он что-то бормотал, и каждый раз Эми неслась вниз, чтобы передать это матери.
Девочка была им просто очарована. Элли удалось убедить её не называть мужчину папой, но отогнать её от постели было невозможно. На улице слишком холодно, чтобы отпустить ребёнка поиграть, а размеры домика предполагали, что раз Эми не внизу с матерью, то она наверху смотрит на незнакомца.
Это безопасно, твердила себе Элли. И даже мило. Пока Эми наверху играла в куклы, она рассказывала спящему какие-то длинные, путаные сказки и немножко фальшиво пела песенки. Она рассказала о своей волшебной рождественской красной свече, которая привела его домой. Девочку, казалось, не заботило, что человек не отвечает на её болтовню, а просто спит.
Совсем другое дело будет, когда он очнётся. Если он вообще когда-нибудь очнётся.
Возможно, следовало пригласить доктора Джидса. Но Элли его недолюбливала. Доктор Джидс модно одевался, но рабочие инструменты у него были грязные. Он сделает мужчине кровопускание, даст какую-нибудь гадость собственного изобретения и заломит за это втридорога. У Элли было мало денег и ещё меньше доверия к этому врачевателю. Кроме того, Джидс был другом её домовладельца.
Элли сложила рубашку, теперь чистую и сухую, и бриджи из оленьей кожи на сундук в своей комнате. Обе вещи когда-то были отменного качества, но теперь выглядели сильно изношенными. Однако ничего удивительного в том, что такую одежду носит бедный работник с фермы. За последний год она с удивлением узнала о том, как бурно развивается рынок поношенной одежды — продавали вещи, сменившие двух, трёх, а то и четырёх хозяев. Теперь Элли знала, что за несколько пенни или фартинг можно продать даже то, что она привыкла считать лохмотьями.
Вспоминая прошлое, она поняла, что продавала свои вещи слишком дёшево. Украшения, мебель, драгоценные безделушки, одежду Эми, её чудесный кукольный домик с искусно изготовленной мебелью, крошечных куколок с их прелестными нарядами и очаровательными миниатюрными пустячками — теперь она могла бы продать их с гораздо большей выгодой. Тогда она ещё не знала цену вещам.
