Торн отпустил ее, посмотрел уже строго.
— Я пришлю специалиста. Тебе придется общаться с ним. Процедура не так проста, за то гарантия абсолютная. Через два дня все будет кончено.
Эл решила, что он пытается напугать ее. Она кивнула ему.
Торн ушел. Действительно скоро явился человек, землянин.
— Я — Эйсмут — специалист по удалению памяти. Мне необходимо ваше официальное согласие на утилизацию ваших воспоминаний. Я в свою очередь гарантирую, что никто ими не воспользуется, — он говорил ровно, бесстрастно, словно каждый день произносил заученные однажды фразы.
— Это больно? — зачем-то спросила Эл.
— Нисколько. Уснете здесь, проснетесь там. Новые воспоминания быстро затмят прежние. Удаление полное. Мы совместно решим, что вы будете помнить, а что исчезнет.
Процедура оказалась непростой. Эйсмут оказался неутомим. Их беседа длилась очень долго. Он требовал точного разделения памяти, и чтобы Эл точно указывала, что уничтожить. Он задавал бесчисленное количество вопросов, измотал ее до такой степени, что Эл захотелось спать.
— Я устала, — сказала она.
— Надо потерпеть. Иначе придется начать все с начала. Это принципиальный вопрос. Выпейте чего-нибудь бодрящего, я принесу.
Он напоил ее какой-то гадостью, голова прояснилась. Эл уже забыла, что когда-то пользовалась такими препаратами. Вместе со способностью соображать появились вопросы.
— Всё слишком кардинально меняется, — заключила она. — Я могу оказаться в своем времени, но в другом месте. Даже под другим именем.
— Я узнаю, что сможет обеспечить служба времени. Вы правы, удалить придется всю вашу жизнь лет до тринадцати, даже больше.
Эл посмотрела на него внимательно.
— Всю? — переспросила она.
— Чтобы не возникло рецидивов. Всю. Проще создать другую личность, чем вычленять куски.
— А возможно синтезировать новую память? — спросила она.
— Возможно, но это запрещено нашим кодексом.
— Пусть остается, что есть. Полная амнезия меня устроит. Скажем, авария.
— Да. Так и сделаем. Вас просто найдут. За то, что будет потом, ответственность несете уже вы сами.
Эл не помнила, сколько времени он мучил ее еще. Потом она с огромным трудом добралась до постели и провалилась в сон.
Ей приснилось, что ее память исчезла. Исчезло все, о чем они условились с Эйсмутом. Она стояла посреди улицы в двадцатом веке. Было утро, и люди уже торопились по своим делам. Эл понимала, что стоит на тротуаре у огромной витрины и чего-то ждет. Джинсы и рубашка — единственные ее вещи, еще сумка на плече, достаточно большая. Эл потянула молнию и стала шарить внутри. Она добыла солнцезащитные очки и какую-то книжку. Крупными буквами на ней было написано: ПАСПОРТ. Она положила книжечку обратно. Она стояла и не могла понять, что ей делать дальше. Прохожие обходили ее стороной.
