— Тогда забожись, — вспомнил я Светку.
— Не понял.
— Ну, крест поцелуй. Ты вообще крест-то носишь?
— Тьфу-тьфу-тьфу, бох миловал…
— Нехристь, что ли?
— По-вашенскому выходит што да…
— Ну и кто ты такой, если в бога веришь, а не крещён? Не мусульманин же?
— Порты сымать долхо а то б показал я табе мусульмана. Хто-хто: человек! Божье сотворенье. Сообразно подобью как и всяк меж вас.
— Эт ты щас про которого из богов?
— А сколь их по-твоему-т? Два? Три? А мож усе семь? ай боле?.. Чудак ты Андрюх: бох — он бох и есть.
— Ну да. И Магомет его пророк…
— Ентва я не знаю хто там кому пророк. Мы мил человек семинариев не кончали. Но шта всяка козявка и люба травинка крухом от боха — ет табе вон и Кобелина подтвердит.
Оглянуться на Кобелину я не рискнул: а ну как подымается на задние лапы, откашливается, шмыгает носом и ляпнет чего-нибудь навроде йес оф кос.
— А ты сам-то часом не с поповских будешь? — воспользовался Дед замешательством. — Шибко крепко жмёшь…
— Нормально жму. И с поповских не буду. Ты мне давай зубов не заговаривай, я вообще атеист как бы.
— А ет чаво тако?
— Ну типа совсем безбожник.
— Ох напасть!..
Нет, ты погляди: всем стрелочникам стрелочник!
Я-то при чём? Со мной-то как раз ясно. О тебе, пердун старый, речь.
— Хорошо, — я понял, что гамбит провален и партия переходит в фазу позиционного противостояния. — А бабка?
— А чаво бабка? Бабка она попервей всех римских папков-мамков с патриархими была. Я ж докладывал: зря што ль к ей со всяво свету толпилися?!
— Ыгы: патриархов первей, а креста не чтила…
— Я табе за нас с Кобелиной отчиталси? Отчиталси. А нашшот бабки — с ея при случае и спрошай. Ент ведь кажный сабе сам назначаит: молицца, ай нет, споведаться, ай обождать…
Здрасьти-пожалста: сектанты! Церковь доброй воли!
— У вас что же, вся деревня такая была?
— Така, така… Кака те разница кака? Стоить же-ть и не пустееть, стал быть усё по мястам. Ты чаво от мене вобче хотишь-та?
— Я понять хочу, что тут творится. И ничего больше. Ну интересно же: бог есть? — уже почти орал я.
— Есть, куды ж ему девацца.
— Но молиться не обязательно?
— Да молися ты хто ж табе не даёт? Умешь, потребу чуишь — хошь крухлый день поклоны бей. Главно б што остальным-прочим жить не мяшай.
— Да кому бить-то?
— Да хошь вон пеньку на опушке коли табе от ентова вспоможение.
Сказка про белого бычка… Ну настоящее же язычество. Только вульгарное до предела.
— Блин! Икон они не держат…
— Не держим.
— Крестов не втыкают…
— Не втыкам…
