— Конечно, кто же ещё виноват… Тимка!
— Конечно! Чингачгук, блин! В первую неделю мог бы разведать, если бы не в одну сторону таскался…
— Ух, какие мы теперь умные стали!
— Вы чего собачитесь-то? — не выдержала Лёлька. — Радоваться надо, а они грызутся.
— Да ладно. Ерунда это всё. Теперь — ерунда. Ау-у! — кинул я повторный и такой же безответный клич.
Туман потихоньку уступал место чистой темноте, в ней всё отчётливее различались пчелиные домики, а лучше сказать кладбища. Десятка с полтора мы насчитали. А вот хибарой, как ни странно, не пахло. А главное, впереди снова начинались деревья.
— Ну и где твои люди? — подытожил Тим.
А правда — где?.. Мы находились посереди довольно большого, соток, не знаю, в пятьдесят, а то и во все сто, урочища. Для ночлега — почти идеально. Для разочарования тоже.
Да, пусто. Но, по крайней мере, убедились, что двигаться надо, и не сегодня, так завтра куда-нибудь, а выйдем. А не завтра, так…
— Ну и ладно, — сказал я и долбанул ногой по одному из коробов, тот рассыпался в труху. — Сейчас щепки эти запалим и нормальных дров наберём. Чего носы повесили? Привал.
Лёлька тут же принялась стелить брезент. Тим пошёл сучья искать. Ошмётки стояка занялись на ура.
«Дошли! Дошли!»… Ты бы ещё джигу сплясал!
С другой стороны, это был первый за всё время намёк на присутствие во вставшем на дыбы мире человека. Лучше же, чем ничего. А утром будем разбираться. Какая ни то тропка отсюда должна же вести?..
Ход моих здравых мыслей прервал Тимкин свист.
— Айда, чего покажу, — позвал он из темноты.
— Ты где?
— Да тут я. Собирайте всё и сюда идите.
Я попросил Лёльку отвернуться и залил огонь. Мы нашли нашего гайдара по огоньку сигареты.
— Ну и что за спешка? До утра нельзя было?
— Сам не видишь?
И я увидел: чаща кончилась — за редкими соснами проступал силуэт долгожданной хибары…
— Нравится?
— Да кто ж его знает… Пошли смотреть.
Хибара оказалась не просто хибарой — избой.
Света в окошках не было, отчего казалось, что и окошек-то в помине нет. Ну, так ведь не город, засветло, чай, ложатся…
Подойдя поближе, разглядели ещё одну.
А дальше вон, кажется, и ещё…
Это ж целая улица! Только странная какая-то. Не больно приветливая: мало что без огней — без дороги. Прогал имеется, а наката нет, трава, как всё равно сто лет сюда никто не ездил…
Да чего гадать-то! И я взялся за калитку. Та не поддалась.
Зато штакетина осталась в руке: гнилая и вытлевшая, совсем как ульи.
За забором сорняк чуть не в рост.
