А потом началось совершенно для нас неожиданное. Заключение наше вдруг вернулось обратно, и начальники наши, пряча глаза, отдали распоряжение — "Все переделать так, чтобы в заключении организовался вывод — договор СНВ-2 надо ратифицировать".
Конечно, мы были удивлены и возмущены. Уж кто-кто, а мы-то хорошо понимали, что ждет Россию в случае ратификации этого договора. Но все наши доводы и аргументы разбивались о "железное": "Не вашего ума дело!".
Споры едва не дошли до открытого конфликта в управлении. Но тут вмешался аппарат начальника ГОУ. На совещании всем доходчиво и просто объяснили, что "заказ" на СНВ-2 — политический, и поступил непосредственно из администрации президента, а он у нас по Конституции еще и главковерх. И значит, отказ его выполнять равносилен отказу выполнения приказа. Что "там" все лучше знают, и наше дело выполнять "государеву волю", излишне не рассуждая.
Особо ершистых обрабатывали отдельно. С глазу на глаз. Кому напомнили, что он шесть лет стоит в очереди на квартиру и живет в общаге, и что его позиция может быть "увязана" с получением этих самых вожделенных квадратных метров. Другому напомнили, что пенсия в затылок дышит и может наступить весьма скоропостижно. Третьему объяснили, что его мечты о генеральских лампасах, которые вот-вот станут явью, могут так и остаться мечтами. Какими "аргументами" ломали наших начальников, я не знаю. Но только через неделю новое заключение было готово, и сам "папаша" Сергеев помчался уламывать Думу, отлично зная, что в папке у него абсолютная туфта и ложь… Через день договор СНВ-2 был ратифицирован.
…По коридорам Генштаба ходят люди в военной форме. Говорят о дачах, детях, футболе. О чем угодно, но в разговорах все, словно сговорившись, стараются не упоминать злополучный договор. Стыдно и горько чувствовать себя "нагнутым" и "поиметым"…
Полковник Виктор ЭКЗЕБИЧЕ
Владислав Смоленцев ПРОТИВОСТОЯНИЕ (СНВ-2, МО и МИД)
Еще совсем недавно в приснопамятные времена советский МИД считался едва ли не частью Генерального Штаба СССР. Даже форма мидовских работников практически не отличалась от офицерской. Те же погоны, те же регланы, те же фуражки. Да и министры иностранных дел были под стать министрам обороны. "Железный" Молотов, "мистер нет" — Громыко. Когда по радио или с экранов телевидения раздавалось: "Министерство иностранных дел СССР заявляет решительный протест…" весь мир замирал в страхе. Ибо вслед за такой нотой выходили в море советские эскадры, поднимались в небо ракетоносцы. Советский МИД ревностно и неусыпно стоял на страже стратегических интересов СССР. И хотя мы, в отличие от США, не объявляли никакие районы "зонами своих жизненных интересов", все знали — поперек дороги русским лучше не становиться.
