Николай Леонидович говорил коммунистам, что ему очень трудно, что он не может не отпустить колхозницу на базар. Он спрашивал совета, как ему поступать в таких случаях, говорил, что от многих коммунистов, в том числе от Чашникова, помощи он не видит. Тот же Чашников, человек опытный, если усмотрит где непорядок, не скажет председателю, не посоветует, как ему быть, а сразу пишет в райком. Николай Леонидович назвал Чашникова американским наблюдателем. Тут Ростовцева, что называется, взвилась, стала говорить о политической ошибке, допущенной Николаем Леонидовичем, стала, как говорится, прорабатывать председателя. Для ее метода руководства, который состоит из так называемой накачки, угроз и требований, Чаш-ников очень подходящий человек. Он о каждой промашке Николая Леонидовича сообщит; Ростовцевой и ездить в колхоз не надо, чтобы быть в курсе дел. Таким образом, молодого и честного председателя, который изо всех сил старается поднять колхоз, она считает плохим коммунистом, а хуторянина Чашникова, записавшегося в старики, ничего не делающего в колхозе, она считает хорошим коммунистом.
Вот почему заболел вчера Николай Леонидович.
* * *
Миновал год, и вот я снова подъезжаю к Райгороду…
Ночью был дождь. Травы унизаны капельками воды, и когда сквозь серые рваные облака пробивается солнце, каждая травинка одевается радужным сиянием. По временам набегают черные, как бы смазанные, тучи, из которых, сверкая на солнце, лениво сыплются крупные дождинки. Могучие старые ветлы вдоль шоссе ветвями своими закрыли почти половину дороги. Чем ближе к Райгороду, тем наряднее избы, с железными, красными и зелеными крышами, с белыми и голубыми наличниками, с выкрашенными в охру, сурик или ультрамарин террасками. Иной затейник всю избу окрасил суриком, лазурью или нежной зеленью. Или крышу покрыл голубой краской либо малиновой. В окнах, на белых подоконниках, теснясь к стеклам, красными и розовыми пучками пестреет герань. Нарядно живет райгородский крестьянин!
Подъезжаем к Ужболу, видному издалека. Луга под горой, на которой стоит село, уставлены стогами сена. По обеим сторонам села, на мягко опускающихся к низине склонах, где в Прошлом году была рожь, стоят стога скошенного клевера, темнеющие среди сочной отавы.
Это очень внушительное зрелище — село, обставленное стогами.
Николай Леонидович рассказывает, что клевера нынче хороши, да и вообще сено в этом году укосное. Накосили уже тонн пятьсот, осталось столько же, если не больше.
