- Ни слова от меня не услышите, пока здесь нет моего адвоката.
Баум внимательно посмотрел на посетителя, его лохматые брови чуть дрогнули, сошлись на переносице, и взгляд внезапно стал острым и холодным, как стальной клинок.
- Вы обвиняетесь в государственной измене, - произнес он. - И счет вам будет предъявлен весьма крупный.
Александр Жалю деланно рассмеялся:
- Ну это уж ни в какие ворота не лезет! Я добропорядочный гражданин, бизнесмен...
- А ваш брат так не считает.
- Мой брат? Но ведь...
- Что?
- Вы хотите сказать, что мой брат отзывается обо мне дурно?
- Вот именно. - Наступило молчание, которое прервал Баум: - Дело не выгорело. Ваш брат в тяжелом состоянии, но поговорить с ним мы сумели.
- В толк не возьму, о чем вы. Мой брат - он что, серьезно заболел?
- Вам отлично известно, что сегодня ночью его пытались убить. Но знаете, эти наемные убийцы - и они могут промахнуться. Вам и вашим друзьям следует потребовать с них штраф за неаккуратную работу.
- Безумие какое-то! Ничего не понимаю - кто стрелял в брата? Где он сейчас?
- В больнице.
- Я требую свидания с ним.
- Требуете? Не то у вас положение, чтобы требовать.
- Поднимется грандиозный скандал, вот увидите!
- Поднимется - кому ж это не ясно? Только мы народ толстокожий, к скандалам привыкли. Ну так вы готовы ответить на несколько совсем простых вопросов, связанных с покушением на вашего брата?
- Ни на какие вопросы отвечать не собираюсь. В присутствии моего адвоката я, возможно, постараюсь помочь следствию - но только до тех пределов, пока не затронуты мои собственные интересы. Я не позволю инкриминировать мне всякую чепуху.
- Постарайтесь понять, - голос Баума звучал негромко, но в нем слышалась угроза. - Ваш брат утверждает, будто вы с майором Савари продали иностранцам партию весьма опасного оружия, украденного из арсенала. Он сообщил множество подробностей. Так что положение у вас незавидное.
Лицо Жалю не выдало смятения, но Баум заметил, как побелели суставы его пальцев, - так крепко сжал он ручки кресла.
- Мне нечего сказать.
- Думается мне, - Баум сменил угрожающий тон на мягкий, почти мурлыкающий, - что ко всем прочим обвинениям мы смело сможем добавить попытку преднамеренного убийства.
- Повторяю, мне нечего сказать.
- Вот и отлично. Не могу больше тратить время впустую. Сейчас вас отведут в подвал, и если завтра я не буду слишком занят, вернемся к сегодняшнему разговору. А пока мои люди постараются склонить вас к более содержательной беседе.
