…Когда он приехал к Тамаре, она уже переселила сына в общую комнату.
— А здесь будет твой кабинет, — радостно сообщила Вадиму, устанавливая в комнате сына торшер.
— Нет, Том, — твердо заявил Вадим. — Работать я буду у себя. Я уже привык. Там у меня большой стол и все под рукой. Да и я не могу работать, когда кто-то стоит за спиной… И потом, что ты здесь устроила? Какой-то интим, какую-то беседку для влюбленных. Одевайся, сгоняем ко мне, увидишь мою обстановку и все поймешь. К тому же ты хотела посмотреть мои работы.
Тамара поджала губы, нахмурилась, но тут же встряхнулась:
— Может, ты и прав. Работа — святое дело.
Подошла к вешалке, накинула плащ.
— Я готова.
Они приехали к Вадиму, и Тамара, точно измеряя метраж, широко прошлась по комнате.
— Такой я ее и представляла. Пиратской. Как мастерская. Я люблю не музеи, а мастерские, где есть незаконченные работы. Мастерская — кухня творчества.
Разглядывая картины и рисунки, она некоторое время стояла в молчаливом изумлении, потом выдохнула шепотом:
— Потрясающе! Подари мне что-нибудь, я повешу на самое видное место. Я и не знала, что ты замечательный художник. Ты добьешься больших высот, я уверена, — театральным жестом она показала на потолок, как бы предсказывая Вадиму путь в бессмертие. — Но почему таких картин мало на выставках? В основном румяные доярки, какой-то наигранно-бодрящий оптимизм? Объясни мне, у вас что, тоже есть привилегированные, которые создают официальное искусство, то, что нужно чиновникам?
— В каждой области они есть, — хмыкнул Вадим. — И есть разные идолы, дутые популярности. И есть талантливые, которые с коммерческим цинизмом делают то, что нужно. Но это ведет к нравственной коррозии. Двум богам служить нельзя.
— Это верно, — Тамара достала из сумки сигареты.
— У нас честный художник поставлен в трудные условия, — продолжал Вадим, — но он отстаивает свое, это главное.
— Как все-таки ужасно, что чиновники диктуют художникам, что рисовать, поэтам — что писать, талантливый зависит от бездарного, — Тамара недовольно топнула и, не переводя дыхания, объявила с жесткой торжественностью:
— Но, к счастью, ты прав, не все идут против своей совести. Я, например, никогда не шла на такие сделки. И ты, я уверена, тоже. В любых обстоятельствах можно сохранить честь и совесть.
Первая неделя их совместной жизни прошла легко, с долей игры:
— Королева, у тебя хорошая кожа, почти как у меня, — шутливо возвещал Вадим, когда они были наедине.
