Лора вскочила из-за стола, недовольно посмотрев на отца:
— Мне не нравится такой разговор, папа! И не надо сравнивать меня с необразованными провинциальными девушками, у которых на уме только одно как бы им поскорее выскочить замуж!
Обеспокоенная таким нежелательным поворотом разговора, Карлотта сочла необходимым вмешаться:
— Уверяю тебя, Филипп, что никто из моих знакомых не осуждает поведения Лоры! Ухаживания многих молодых людей вовсе не вредят ее репутации. Все прекрасно понимают, что она скоро выйдет замуж за одного из них. Именно этим и объясняется их стремление добиться ее благоволения. Кроме того, всем известно, что Лора совсем недавно возвратилась из-за границы и ей необходимо осмотреться и привыкнуть к новым условиям жизни. Будь же к ней снисходителен, Филипп!
— Пожалуй, ты права, дорогая, — согласился супруг. — Право же, я не хотел никого обидеть…
— Однако ты умудрился сделать оскорбительный выпад в адрес собственной дочери, папочка! — в сердцах выпалила Лора, обиженная упреками отца. Ей было чрезвычайно грустно узнать, что он ставит мнение о ней посторонних выше ее собственных чувств и мыслей. А ведь ей так хотелось ему угодить!
Не совладав с охватившим ее отчаянием, Лора покинула комнату, срывающимся голосом пожелав Карлотте и Филиппу спокойной ночи.
— Ты обидел ее, — тихо промолвила Карлотта, когда она закрыла за собой дверь.
— Я плохой дипломат, — с горечью констатировал Филипп.
Карлотта отложила в сторону свою работу и, подсев к нему поближе, потерлась щекой о его плечо:
— Трудно быть дипломатом, когда дело касается кого-то из близких. Зайди к ней завтра утром и успокой ее.
Филипп погладил супругу по руке и с улыбкой ответил:
— Так я и поступлю, милая! Непременно поговорю с ней завтра утром.
Ночью Мститель совершил еще одну дерзкую акцию — напал на личный экипаж алькальда. Внезапное появление из темноты человека в маске и верхом на огромном коне сильно напугало кучера. Он испытал такой шок, что не оказывал нападавшему никакого сопротивления. Мститель рывком открыл дверь кареты, строго поглядел на перепуганного пассажира, отобрал у него шпагу и потребовал, чтобы он отдал свой кошелек.
Дон Луис неохотно извлек из-под плаща увесистый мешочек, косясь на приставленную к его груди шпагу, и прошипел сквозь зубы:
— Тебе придется заплатить за это своей жизнью, негодяй! Я прикажу тебя четвертовать, когда мои солдаты тебя схватят!
Мститель забрал у него кошелек и гортанно расхохотался.
