Ее губы искривились в усмешке.
— Понятно, понятно. На смену бархатной перчатке грядет железная Рука. Если я не подчинюсь тебе, то могу собирать вещи и готовиться к поездке в сумасшедший дом. Правильно?
— Разумеется, нет! Но будь же ты благоразумна!
— Зачем?
— Тэнси!
10 часов 13 минут пополудни. Тэнси упала на кровать. Лицо ее покраснело от слез.
— Хорошо, — сказала она глухо. — Я поступлю так, как ты хочешь. Я сожгу все свои приспособления.
Норман ощутил несказанное облегчение. «Подумать только, — мелькнула у него мысль, — я справился там, где сплоховал бы иной психиатр!»
— Бывали времена, когда мне хотелось все бросить, — прибавила Тэнси. — А порой меня брала досада на то, что я родилась женщиной.
Последующие события слились для Нормана в бесконечную вереницу поисков. Сперва они обшарили комнату Тэнси, выискивая различные амулеты и колдовские принадлежности. Норману невольно вспомнились старинные комедии, в которых из крошечного такси высыпала целая куча народа — казалось невозможным, чтобы в нескольких неглубоких ящиках стола и пустых коробках из-под обуви могло поместиться столько всякой всячины. Норман швырнул в мусорное ведро потрепанный экземпляр своей статьи о параллелизме, подобрал переплетенный в кожу дневник жены. Тэнси покачала головой. После секундного колебания Норман положил дневник обратно.
Затем они перевернули весь дом. Тэнси двигалась быстрее и быстрее перебегала из комнаты в комнату, извлекала завернутые во фланель «ладошки» из самых невероятных мест. Норман снова и снова задавался вопросом, как он за десять лет жизни в доме умудрился не заметить ни единого талисмана.
— Похоже на поиски клада, верно? — спросила у него Тэнси, печально улыбаясь.
Потом они вышли на улицу. Амулеты нашлись под парадной и черной дверями, в гараже, в машине, которая там стояла. Чем сильнее разгорался огонь в камине, тем легче становилось у Нормана на душе. Наконец Тэнси распорола подушки на постели и осторожно вынула оттуда две фигурки из перьев, перевязанные шелковой ниткой.
— Видишь, одна изображает сердце, а другая — якорь. Они охраняли тебя, — сказала Тэнси. — Это перьевая магия Нового Орлеана. За последние годы ты и шага не сделал без того, чтобы тебя не сопровождали мои обереги.
Фигурки полетели в пламя.
— Ну, — спросила Тэнси, — чувствуешь?
— Нет, — ответил он. — А что я должен чувствовать?
Она покачала головой.
— Да ничего особенного, просто больше талисманов не осталось. И если они все-таки удерживали на расстоянии враждебные силы, то теперь…
