В деле при Севаре небольшая русская армия атаковала многочисленнейших шведов. Генерал Готовцев лично повел свой Азовский Мушкетерский полк в штыки и опрокинул неприятеля, но сражен был шведскою пулею. До последних сил не покидал он поля сражения, и, наконец, был вынесен солдатами на плаще, и в тот же день 8 августа 1809 г. умер.
Накануне отъезда Александры Сергеевны в Швецию к мужу, было получено донесение графа Каменского:
"Мы лишились храброго генерала Готовцева".
Государь изъявил Августейшей Матери своей желание облегчить участь вдовы, а Императрица Мать послала к ней г-жу Брейткопф, чтоб с осторожностью сообщить роковую весть. Забота о той жизни, которую носила она в себе, принудила Александру Сергеевну подавить возможно скорее порывы неутешного горя. Мужа она просила похоронить там, где он убит — и, по желанию ее, генерал Готовцев, со смертью которого окончилась война, похоронен под Торнео — где теперь русская граница. По повелению Государя, военный министр препроводил к вдове Высочайший рескрипт, которому не успел порадоваться ее муж — за сражение при Кирко-Шкелефта.
8 ноября 1809 г. у г-жи Готовцевой родилась дочь. Крестила ее в Зимнем Дворце вдовствующая Императрица.
В своем и без того грустном положении Александре Сергеевне пришлось вынести разные клеветы. Тогда она явилась однажды на бал с младенцем на руках. Ее спокойствие, величие и честные синие глаза обезоружили всех, и на другой день весь город поехал к ней для выражения почтительных чувств. Где ни появлялась молодая вдова, — ее красота и прелесть, исключительное положение и ореол несчастия — возбуждали к ней общее внимание, и много было сделано ей брачных предложений — всем она отказывала.
Однажды Александра Сергеевна с дочерью посетила в Кирило-Новоезерском монастыре известного старца архимандрита Феофана. Благословляя ребенка, он молвил: "Таковых есть царство небесное". Девочка после того жила недолго, и скончалась после кратковременной болезни.
Мать оцепенела от горя; опомнившись же, она, протянув руки над трупом дочери, несмотря на уговоры священника, произнесла обет идти в монастырь.
Несколько лет прошло в колебаниях, трудно было отказаться от привычных условий жизни. Приходилось выезжать в свет; между прочим, Александра Сергеевна ездила в Ярославль, для свидания с расположенной к ней издавна великой княгиней Екатериной Павловной, которая передала ей желание вдовствующей Императрицы поручить ей один из петербургских институтов. Это предложение Александра Сергеевна отклонила. В трудные минуты уныния Александра Сергеевна находила утешение в письмах о. Феофана.
