— Вика, куда же ты подевалась? Тебя ждут в учительской.
— Я туда, Клавдия Феофановна, не пойду, я боюсь, — и Вика заплакала.
— Ну вот, — озадачилась Клавдия Феофановна, — что же мне с тобой делать?
Она подошла и стала гладить Вику по голове:
— Думаешь, мне туда хочется идти? Но надо, понимаешь? Надо. Я же буду с тобой, — Вика с недоверием посмотрела на Клавдию Феофановну, все еще всхлипывая. — У меня, Вика, тоже душа противится идти туда. Но деваться некуда. Да я уверена, Петр Аркадьевич хоть и строг, но справедлив, не позволит он тебя обидеть напрасно.
Когда Вика с классной руководительницей зашли в учительскую, там горячо ораторствовала дама из районо:
— Мало, что ли, товарищи, нам потрепали нервы эти религиозные фанатики два года назад, когда у них какая-то Зоя стояла? Теперь вот наших учащихся завлекают в церковь, так сказать, уводят от строительства коммунизма. С этим надо решительно бороться. Нельзя давать родителям коверкать души наших детей религиозным дурманом.
Директор при этих словах как-то поморщился и бесцеремонно перебил даму:
— У Вас, я вижу, все по этому вопросу? Тогда садитесь.
Дама замолкла и, обиженно поджав губу, села.
— Теперь попросим, товарищи, выступить классного руководителя Серовой. Что Вы можете сказать по этому вопросу?
Клавдия Феофановна встала:
— У меня лично к Серовой никаких претензий нет. Поведение хорошее, в учебе также наблюдаются успехи.
— А скажите нам, мать Серовой ходит на родительские собрания?
— Да, товарищ директор, ходит, в дневнике расписывается, постоянно проявляет интерес к учебе дочери.
— Спасибо, Клавдия Феофановна, садитесь. Ну, все ясно, товарищи, у школы к Серовой никаких претензий нет ни с какой стороны, а то, что она в церковь ходит, так это их личное семейное дело. Законом это не запрещено, — он повернулся к даме из районо. — А вот касательно коверканья душ детей, так и меня мама в детстве в церковь водила и молитвы заставляла учить. А потом нам эти молитвы ох как пригодились на Курской дуге! Представьте себе, перед этим страшнейшим сражением Великой Отечественной все молились, от генерала до рядового. Сражение выиграли и немца до Берлина гнали. Сам я коммунист, а вот мать моя до сих пор в церковь ходит. Что же мне, от матери своей отказываться прикажете? — последние слова Петр Аркадьевич произнес жестко и встал, показывая этим, что педсовет окончен.
Домой из школы Вика не шла, а просто радостно летела. Весеннее солнышко припекало по-летнему. Ей хотелось с кем-то поделиться своей радостью. «Мама на работе сейчас, вот бы папа пришел, было бы здорово!»- подумала она.
