Французский промышленник мыслил в этом вопросе приблизительно так: «Белые армии больше не существуют. Они и не нужны, если оружие выбито из рук».
Последние их остатки в Болгарии, Югославии и Польше распущены. Но военная организация этих контингентов остается. Пусть нет белых армий, зато зарождается и появляется на эмигрантском горизонте РОВС, объединяющий на принципах добровольности всех бывших военнослужащих Российской империи, а затем белых армий. Нет белых корпусов и дивизий, но есть заменяющие эти корпуса пять отделов РОВСа, дислоцированных во многих странах. Нет белых воинских гарнизонов, но есть «группы» в городах и поселках. Нет командиров и начальников частей, но есть старшие «групп», никогда не выбираемые (боже упаси!), а только назначаемые свыше. Есть списки наличного состава «групп», есть дисциплина, есть Привычные формы обращения друг с другом и с начальниками. Нет только оружия. Дайте его завтра этим «группам», и они действительно себя «покажут».
При таком рассуждении едва ли можно было отказаться от мысли иметь на фабриках и заводах, шахтах и рудниках этот весьма «полезный» элемент, который в случае чего можно будет противопоставить тем беспокойным и «бунтарским» силам, которые нарушают покой и сон капиталиста и мещанина.
Один французский сахарозаводчик в беседе со мною сказал: — Русские белые эмигранты на наших заводах — это дар божий, упавший к нам с небес…
Кстати, ни обхаживать, ни задабривать их не нужно.
И никаких поблажек давать тоже не нужно: во-первых, это всего-навсего беспаспортные иностранцы, а во-вторых, ведь этот «дар божий» ненавидит лютой ненавистью не только коммунистов, но и социалистов. Но с социалистами крупному капиталу ссориться никак нельзя: они — люди полезные и услужливые. Когда политический маятник резко качнется влево, они тотчас же шарахаются вправо.
Это совсем неплохо. Зачем же в таком случае их раздражать и оказывать какое-то особое покровительство белым русским, которых они, социалисты, очень и очень недолюбливают?
А если настанут чрезвычайные обстоятельства и дело по-настоящему запахнет «последним и решительным боем», тогда эти самые белые и без всякого покровительства найдут свое место в бою. Дай им только оружие!
Но кстати, этих «чрезвычайных обстоятельств» пока, слава богу, нет. На политической кухне никакими боями не пахнет. Можно спать спокойно. А русские белые эмигранты в политическом «хозяйстве» всегда пригодятся.
Так был решен в начале 20-х годов за кулисами французской политики вопрос о массовом въезде во Францию белых офицеров.
