— Ни один из них не пропал?
— Нет, все на месте, и Джованни утверждает, что с тех пор, как он видел колье в последний раз, его цена возросла вдвое!
Брат с сестрой замолчали, и лорд Миер представил, какой несчастный вид сейчас у Флоренчии.
— Бесполезно, дорогая, — резко сказал князь. — Мы не можем помешать им завладеть этим колье. Но вряд ли оно принесет им счастье.
— Н-но… они ведь… хотят получить… и меня тоже! Флоренчия выговорила это с трудом, будто пыталась, но была не в силах помешать этим словам сорваться с ее губ.
— Знаю, знаю! — раздраженно произнес Антонио. — Но мы уже все передумали. Похоже, нет другого способа спасти папу.
Снова воцарилось молчание. Потом Флоренция, видимо, вспомнив о присутствии лорда Миера, спросила:
— Ты, кажется, собирался… лечь спать? Брат улыбнулся.
— Ты так уютно устроилась здесь, что мне не хочется тебя тревожить. Мы можем поменяться комнатами завтра утром.
— Я пришла сюда, что боялась не увидеть тебя. Ты ведь мог уйти из дома рано утром, прежде чем я проснусь. Князь засмеялся.
— А мог бы прийти так поздно, что ты уже уснула бы. Бьянка просила меня остаться с ней, но я знал, что вы будете ждать меня к завтраку, и поэтому отказался.
— Ты виделся с Бьянкой?
— Она скучала по мне не меньше, чем ты»— отвечал князь, — и у нее были кое-какие новости для меня.
— Новости?
— Отчет о новых неблаговидных поступках, которые этот дьявол Винченте совершил в городе. Я составляю их перечень!
— Зачем?
— Сейчас нам от этого никакой выгоды нет, но кто знает? Когда-нибудь может и пригодиться. Никогда нельзя быть уверенным заранее!
— Н-не могли бы мы… — запинаясь, произнесла Флоренчия, — использовать это против него, чтобы мне не нужно было… выходить за него замуж?
Брат покачал головой.
— Сомневаюсь. Все знают, что он собой представляет, и порицают его поведение, но пока он не совершал преступления с точки зрения закона.
В его голосе звучала полная безнадежность. Потом князь Антонио взволнованно добавил:
— О Боже, Флоренчия, ты же знаешь, я спас бы тебя, если бы мог! Но если не убить его, что еще могу я, черт побери, сделать?!
— Я знаю, Антонио, дорогой, но если ты убьешь его, тебя повесят, и это будет позором для семьи… Папа не переживет этого.
— Он все равно не переживет, если потеряет тебя. Флоренция не ответила, а Антонио через минуту сказал уже спокойнее:
— Ты устала. Ложись, дорогая моя, и молись до последнего момента, чтобы свершилось чудо, которое спасет всех нас. Нам больше некого просить, кроме Всевышнего.
