— А ты есть не будешь? — спросил Кларк.
— Не буду, только выпью воды.
Флеминг сделал всего три глотка и закупорил фляжку.
— Теперь слушай, Джеф, — он прилег, опершись на локоть, — противник у нас действительно дьявольски хитер. Но кто он — гадать бесполезно. Нас всего двое, Джеф, на много десятков миль. И главный наш козырь — Том. Зверь это понимает. И вот, что он задумал. Ты, конечно, не обратил внимание на направление ветра?
Кларк отрицательно мотнул головой.
— А он это учел. Когда мы шли сюда, к полянам, ветер дул в ноздри Тому, и он чувствовал зверя за несколько сотен метров. Сейчас он хочет заставить нас двигаться в обратную сторону, так, что не мы, а он будет знать о нашем приближении, затаившись в засаде.
Кларк вдруг почувствовал, что совсем уже не хочет есть, и с усилием дожевал находившийся во рту кусок сыра. Флеминг чуть улыбнулся и ободряюще кивнул, но его взгляд сохранил злое сосредоточенное выражение.
— Он ошибся, Джеф, ошибся и подставился… Не понимаешь? Ну, подумай…
— Нет, Генри, в городе мне всегда что-нибудь приходит в голову в крайних ситуациях, а здесь я чувствую себя просто идиотом.
— Ладно, не буду тебя мучить. Сейчас мы сделаем крутую дугу в обход. Не со стороны озер, а отсюда. Обогнем, и выйдем к нему в тыл. Он опять окажется по ветру у Тома и будет вынюхивать нас там, где нас нет.
— Черт возьми, как просто!.. Однако как мы узнаем, на каком расстоянии отсюда зверь залег?
— Ты правильно заметил, Джеф, что он хочет отрезать нам дорогу назад. Поэтому залег он недалеко отсюда, что-нибудь в полумиле, не больше. Раз он начал на нас охоту, то и не станет подпускать близко к дому. Теперь вставай, через двадцать минут быстрым шагом мы выйдем ему в спину. Том, ко мне!
Флеминг наклонился к подбежавшей собаке:
— Молча, Том, теперь молча.
— Он понимает эту команду?
— Он ее с детства знает, пошли.
Прошло не более получаса, когда они снова оказались на той тропе, по которой шли сегодня утром. Собака теперь двигалась средним шагом всего в нескольких метрах впереди людей. За ней — Флеминг, и сзади — Кларк. Том работал верхним чутьем и ступал осторожно, высоко поднимая свои длинные передние лапы. Пес и Флеминг вели себя по-прежнему почти бесшумно. Кларку это давалось с большими усилиями. Несколько раз он с хрустом ставил ногу на сухие сучья и досадливо морщился, и эта собственная неловкость держала его в постоянном напряжении. Флеминг проскальзывал между деревьями с кошачьей ловкостью, готовый в любую секунду броситься в схватку, и его глаза нехорошо посветлели, как у хищника перед атакой.
