Пришлось взять хороший разгон. Запыхавшийся, взмокший от бега в свитере, я вскоре колотил в калитку чайханщика. Заливисто отозвался кобель. Он был ничуть не тише сигнализации, разве что не светился, не мигал и не отключался. Наконец вышла дочка чайханщика.
— А папа рано-рано уехал. За продуктами уехал. Сказал, что на работе будет в девять, как всегда.
Обратный стремительный путь к Серверу, сторожившему люк, я проделал с куда меньшим энтузиазмом. Сервер прямо побагровел, узнав, что мое путешествие безрезультатно. Положение было отчаянным.
— Никуда не уйду отсюда, — грозно объявил мне Сервер. — Сам посуди… продолжать он не стал. Все и так ясно.
Вздохнули разом. Ситуация!
— Иди в школу, — буркнул Сервер.
— Не, я с тобой…
— А это еще зачем? — поднял глаза Сервер.
— Чтобы тебе не было обидно.
— Вот глупости. Ты беги. Тут работы хватит и на одного. Главное — люк сторожить. Азим-ака что-нибудь придумает.
— Конечно, придумает… — согласился я. — Но только урок уже будет заканчиваться. Новичок нам двойки за неявку на сочинение запросто поставит.
— Может, — вздохнул Сервер. — Иди хоть ты. Хватит с нас и одной двойки на двоих.
С тяжелым сердцем побрел я от Сервера, стыдясь поднять глаза на друга. Уже издалека зачем-то крикнул, вспомнив вчерашнюю капусту.
— Слушай, а Васька не обманул? Привез гнет для бочки?
— Я сам не видел. Но мама сказала, что привез. Очень хвалила Ваську… Еще сказала, что он у нее какую-то записку в школу вытребовал… Ты беги, опоздаешь.
Я влетел в класс, когда ребята уже склонились над тетрадками. Эммануил Львович не стал распекать меня за опоздание, молча разрешил сесть за парту. Я хотел было сказать ему, где Сервер и почему его сейчас нет в классе, но учитель-новичок не дал мне говорить, приложив палец к губам и обводя рукой класс — не понимаешь, мол, что ли — нельзя мешать.
На доске красивым и крупным почерком было выведено название сочинения: «Так поступают пионеры». Впрочем, можно было бы и не транжирить мел, тему мы отлично знали заранее…
А Сервер так и не появился до самого конца урока. Зато Васька Кулаков удивил всех. Шла десятая минута урока, когда Эммануил Львович спросил Кулакова:
А ты почему не пишешь? Васька торжествующе объявил:
А у меня уже готово, сдам в срок!
— Ну-ну!.. — Эммануил Львович недоверчиво покачал головой. — Поглядим твою скороспелку.
Сочинение Васьки явно принадлежало к рано созревающему сорту дыни «хандаляк».
Он и правда, сдал свой листочек первым. Удивлению — и нашему, и учителя — не было границ, когда, глянув в листок Кулакова, Эммануил Львович призвал нас слушать и громко прочитал написанное.
