Матильда в часы плохого настроения, случалось, жалела об этом союзе, заключенном, когда ей было всего четырнадцать лет, по порыву сердца, который был, скорее всего, вовсе не ожидавшейся любовью, а скорее восхищенным влечением, в котором девочка-подросток призналась опытному мужчине, другу отца. Зато она всегда высоко ценила долгие часы, проводимые рядом с Этьеном за работой с золотом.
Матильда с мужем неторопливо шагали по улице Ферроннери вдоль стены кладбища Инносан. По другую ее сторону с некоторых пор по разрешению короля расположились жестянщики.
Это была узкая улочка, запруженная прохожими, шумная, полная звона от ударов молотками по наковальне и скрежета ножовок по металлу.
Этьен Брюнель был несколько более массивным, чем жена, отяжелевшим к подступавшему шестидесятилетию мужчиной; вся осанка тяжело шагавшего ювелира говорила о былой силе, а лицо с мясистым носом, размягчившимся подбородком, утратившим твердость ртом, обрамленным двумя резкими морщинами, еще хранило черты человека с твердым характером, жизнелюбивого при всех обстоятельствах — и в борьбе, и в удовольствиях. Теперь же из самой глубины серых глаз порой поднималась тревога, страх, которые мало кому удавалось заметить, настолько бдительной оставалась его воля, натренированная на то, чтобы глаза не выдавали истинных чувств.
Всегда тщательно, но скромно одетый либо в бархат, либо в сукно приглушенных тонов, Этьен Брюнель слишком страдал от разницы в годах, отделявшей его от жены, чтобы легкомысленно молодиться.
Они вышли наконец к улице Кэнкампуа, одной из самых престижных в квартале. Между высокими, узкими домами с каркасными деревянными стенами, заполненными кирпичом, первые этажи которых с раскрытыми на улицу окнами были завалены различными товарами, сновали люди всех состояний. Роскошная улица, где галантерейщики, единственные из городских торговцев имевшие право торговать всем понемногу, разжигая вожделение покупателей, предлагали тысячи украшений и медных изделий, всегда так соблазнявших Матильду. Проходя мимо, она с интересом поглядывала на украшенные вышивкой сумочки, на восточные ткани, на шляпы с цветами или же с павлиньими перьями, на расшитые пояса, на кожаные кошельки из Кордовы, на кружева и кожаные перчатки, не пропуская и музыкальные инструменты, румяна, пудры и духи, украшения из чешуйчатого золота, черепаховые гребни, восковые записные дощечки, стило, зеркала из полированного олова и великое множество прочих, приятных на вид и всегда желанных мелочей.
