Приказ гласил: идти в Норвегию под водой. Использовать
шнорк. Это чрезвычайно опасные воды.
Но нелегко выполнить такой приказ с людьми, которые
никогда не имели дела со шнорком. По-настоящему
тренировать их было негде, так как Балтика
больше не была безопасным местом для морских тренировок.
Однако нам позволили потратить два дня на
тренировки в Норвегии.
После того как мы про ветрил и подлодку, я решил
не погружаться снова, во всяком случае со шнорком.
Я не хотел задохнуться, как крыса в западне. Надо
будет попытаться разобраться с ним, когда мы придем
в Норвегию.
Вид с мостика открывался великолепный. Солнце
сияло, на небе ни облачка. Не похоже, что нас смо-
[- 167 -]
гут захватить врасплох в такую погоду. Поэтому, независимо
от приказа, я решил, что лучший и скорейший
способ добраться до Норвегии - плыть на поверхности.
Кстати, это и самый надежный способ
выиграть пари и бочку шампанского, потому что я
на поверхности шел со скоростью 1 8 узлов, а субмарина
типа XXI под водой могла развить только девять.
На сей раз ничего плохого не случилось. Мы
увидели два самолета, находившиеся далеко от нас.
По нашему прослушивающему устройству мы знали,
что они не· используют радар. Я не мог понять
причины этого. Я был совершенно уверен, что они
выполняют обычный патрульный полет, но не ищут
специально подлодки. Давно уже ни одна подлодка
не проходила здесь на поверхности, а шнорк мы использовали
только ночью. Летчики, конечно, знали
это, так ради чего стоило им напрягаться? Если мы
увидим, что они приближаются, мы всегда успеем
по грузиться раньше, чем они смогут нас атаковать
хоть с каким-нибудь шансом на успех. Но они прошли
мимо в 6000 метрах от нас.
26 апреля 1945 года мы вошли на базу в Южном
Христианзунде. Я выиграл шампанское, потому что
до 27 апреля ни одна лодка не пришла.
Теперь мы готовились к операции. В одну из теплых
ночей северной весны мы с командой устроили
пикник на склоне горы. Мы расположились вокруг
костра. Звезды мерцали и искрились над нами, а отблески
пламени окрашивали небо в красный цвет.
В моей памяти навсегда останется это место, своими
массивными скалами напоминающее о битве с циклопами.
Здесь были все 48 человек, единая команда.
Мы разговаривали о трудных днях нашей страны,
о судьбе наших близких и друзей. У нас не было недостатка
в вине, однако мы не смеялись и не пели.
[- 168 -]
Ничто не нарушало молчания этой северной ночи.
Слишком горькими были наши мысли. Несколько
дней назад мой инженер узнал о смерти своего отца.
Он потерял руку в Первой мировой войне, а погиб,
воюя в Фольксштурме, во Вторую. Германия, еще три
года назад могущественнейшая держава, побеждена и
разрушена. Вражеские войска катятся по ее просторам.
Огонь погас. Наш последний вечер на берегу закончился.
Завтра мы выходим в море.
