Теперь мы приближались к экватору. Солнце пылало
на безоблачном небе. Н и малейшего ветерка, ни
даже слабой ряби на волнах. Мы находились в экваториальной
штилевой полосе, спокойных вод которой
так боялись старые парусные корабли. Чтобы за-
[- 201 -]
щитить голову И шею от палящего солнца, мы придумывали
разные головные уборы. Мой собственный
шлем от солнца имел чуть ли не ярд в поперечнике.
На следующий день мы пересекали линию экватора.
Организовав праздник, провели ритуал в тех же масштабах,
что и по пути во Фритаун. Только теперь он
проходил на палубе. Я играл Нептуна. Шеф полиции
бил несчастную жертву широким мечом, нанося один
или два, удара от души. Но как раз когда праздник был
в разгаре, мы услышали шум самолетов и спешно установили
наш прибор приема радара. Шли ли они,
чтобы наконец найти нас? Наблюдатели даже отказались
смотреть, как окунают наших непосвященных,
переключив все внимание на самолеты. Хотя мы ничего
не могли видеть, шум двигателей не прекращался.
Надо ли нам погружаться или нет? Так или иначе,
мы встали к пушкам, зарядив их. Фет ида заняла свой
пост у пушки, а Врач и Парикмахер встали к пулеметам.
Весь двор занял свои посты на случай, если придется
погружаться. Может быть, со стороны это вы:
глядело забавно, но нам было не до шуток. Последняя
из команд подлодок, наводящих ужас на всех
морях, наряжена в смешные одежды и полна решимости
сражаться за свою жизнь. Но до этого не дошло.
Гудение двигателей, возможно просто пассажирских
самолетов, постепенно растаяло вдали, и мы
смогли закончить наш ритуал, правда уже с какими-то
смутными чувствами.
Однажды произошел довольно-таки серьезный
инцидент: наш бывший старший помощник потерял
свой автомат. Когда дело доходит до кражи оружия,
события приобретают неприятный оборот. Подозрения
пали на одного из наших радистов. Его не любили
в команде за явное отвращение ко всякой дополнительной
работе. Все помещения перевернули в
[- 202 -]
поисках автомата, но ничего не нашли. Я поговорил
с теми, кому больше доверял, и сказал, что необходимо
найти виновника. Некоторое время мы больше не
говорили об этом, но через четыре дня я получил сообщение,
что автомат найден в радиорубке и что вор -
радист. Я вызвал его к себе в каюту, и он сознался.
Затем собравшаяся в носовом кубрике команда устроила
ему выволочку: побрили голову, запретили выходить
на палубу в течение·двух недель и отправили
под арест в помещение на корме, поближе к торпедным
аппаратам, где он должен был сидеть на хлебе и
воде. Естественно, никто с ним не разговаривал. Человек,
укравший оружие, лишается доверия, и мы
держали его под строгим контролем до конца похода.
