Мэк взглянул на нее, подняв темные брови.
— Больше не предлагай мне посмотреть твою родинку, на этом и порешим, — ответил он.
Джейн, вконец ошарашенная, с трудом дышала, затем с усилием произнесла:
— Родинку? Я думала, это… поможет делу, — сказала она наконец. — Идиот, я бы никогда не предложила тебе этого, если бы мне так отчаянно не хотелось выяснить, кто я такая! — Неожиданно она вскочила со стула и хлопнула его по руке.
Шериф от души рассмеялся, а затем его лицо приняло настолько изумленное выражение, что Джейн на мгновение забыла про свой гнев. Она уставилась на него, а ее сердце выделывало невероятные кульбиты. Боже мой, подумала она. Он красавец. Удивительный красавец.
— Не пойми меня неправильно, Джейн. Это самое лучшее предложение, которое я слышал за последние пять лет.
Джейн уселась обратно на стул, в изумлении уставившись на шерифа.
— Всего лишь пять? — саркастически осведомилась она.
Мэк взял у нее с колен принесенную ею одежду.
— Пиво, пена для ванны и плохой характер, — задумчиво произнес он. — По крайней мере, мы узнаем о тебе что-то новое, Джейн.
Она тут же возразила:
— Подумать только, я уже начинала думать, что хороший шериф — не человек.
Зачем она это сказала? Джейн ругала себя за свой цинизм. Эти слова просто сорвались у нее с языка. И тут она поняла, что имеет привычку нападать, если ее загоняют в угол.
Улыбка исчезла с лица шерифа, и он буравил ее испытующим взглядом темных глаз. Затем он сказал тихим, сексуальным голосом, почти шепотом, как знак того, что слова предназначены только ей:
— Поверь мне, я человек. И сегодня ночью мне приснится эта твоя родинка.
Он не отрывал от Джейн глаз, и этот жаркий взгляд вместе с содержанием слов шерифа обрушились на девушку словно раскаленная лава.
— Ах, — негромко вздохнула она, прекрасно осознавая, что между ними пробежала искра. Этого только не хватало! Одно дело — признавать, что Мэк Риггс интересный, привлекательный мужчина, и совсем другое — позволить, чтобы между ними возникло нечто большее. Да и как могла Джейн это позволить, не зная, кто она и откуда.
— Лиззи сказала, что у тебя отличная одежда, — Мэк, изучавший фирменный знак на ее джинсах, снова стал олицетворением деятельности. Он провел рукой по материи вверх-вниз и заглянул за пояс. — Пятый размер.
У Джейн округлились глаза. Этот человек разве не знает, что неприлично говорить во всеуслышание о том, какой размер носит женщина?
— И почему женщины тратят целые состояния на вещи от Гуччи, «Гесс» и Ральфа Лорана, если вполне сойдет и «Ливайс»? — спросил он, метнув взгляд на ее джинсы.
