Она покачала головой.
— Нет, ничего такого. Но у меня… э… есть родинка. — Внезапно девушка покраснела.
Окрыленный удачей, Мэк спросил:
— Где?
Джейн закусила губу и повернулась, указывая на спину чуть повыше ягодиц. Джинсы с низкой талией, принадлежавшие Лиззи, скрывали вышеупомянутую родинку.
— Я даже толком не знаю, как ее описать. Мне трудновато ее увидеть, — пояснила Джейн.
Мэк сглотнул, проклиная себя в первую очередь за то, что задал этот вопрос. Он стоял и, не отрываясь, глядел на идеальной формы попку Джейн.
— А это важно? — спросила девушка. — Тогда вы могли бы… То есть я бы позволила…
Мэк долго смотрел в ее ясные синие серьезные глаза и, наконец, отступил назад, покачав головой.
— Нет, Джейн, я в жизни имел дело с довольно жесткими натурами, но сейчас — извини. Я просто недостаточно храбр для этого. — Или глуп, добавил он про себя и быстро вышел из комнаты.
— Я собрала свои вещи, можете посмотреть их, — сказала Джейн, стоя у двери-ширмы со стопкой свежевыстиранного белья в руках. Она ждала, что ответит Мэк.
Сам он сидел, уютно устроившись в белом деревянном шезлонге на заднем дворе, в саду с множеством подстриженных кустов и ярких весенних цветов — предмет гордости Лиззи. Сестра сегодня уже устроила Джейн небольшую экскурсию по своим владениям.
Лиззи также постирала и высушила всю ее одежду, кроме, конечно, кашемирового свитера. Он все равно погиб: порвался и испачкался в бурой грязи.
После ужина Мэк попросил Джейн показать ему все ее немногочисленные вещи.
— Вынеси их на улицу, — предложил он. — Сегодня чудесный вечер. Я приготовил кофе.
Джейн вышла из дома, захлопнув дверь-ширму. Мэк сидел за плетеным столиком, перед ним стояли две чашки кофе. Девушка уселась рядом, в душе тронутая его приглашением разделить с ним его короткую передышку.
— Я могу поручиться за свой кофе, — сказал Мэк. — Он у меня получается отменным.
— Это хорошо, — пробормотала она, положив одежду себе на колени.
Мэк хорошо выглядит — привел себя в порядок, подумала Джейн. Она сегодня вечером была поражена, когда он пришел на кухню обедать в своих домашних вещах: застиранных джинсах и черной рубашке поло. Загорелый и мускулистый, без формы он казался не таким грозным, зато весьма привлекательным.
Девушку интересовало, трудно ли сокрушить его бдительность: в ее планы входило увидеть его улыбку.
— Я снова должна поблагодарить вас за все, что вы за меня делаете.
— Это моя…
— Только не говорите, что это ваша работа, шериф Риггс, — перебила Джейн, погрозив ему пальцем. — Вы привезли меня к себе, а так не поступают просто из чувства долга. Надеюсь, однажды я найду способ отблагодарить вас.
