Сначала я стараюсь не смотреть.
Но не могу удержаться.
Через некоторое время я замечаю новые подробности. Оказывается, листовки выполнены в виде полицейского плаката «Разыскивается» с нарисованной фломастером решеткой, из-за которой на зрителей смотрю я — с безумным взглядом, вздыбленными волосами, полуголая, в футболке с кошачьей мордочкой и блевотным слоганом.
«Пусть день будет мурррным».
Но и этого оказалось недостаточно. Подпись под фотографией заботливо предупреждает учеников школы держаться подальше от «Сумасшедшей кошатницы», поскольку она недавно сбежала из клиники для душевнобольных.
У нее бешенство.
И она вооружена.
Пробираясь к своему шкафчику, я стараюсь принять все это за шутку. Я улыбаюсь и смеюсь, когда знакомые гогочут мне в лицо и показывают на меня пальцами.
Но потом мне становится невмоготу.
А потом совсем невмоготу.
Я быстро захлопываю дверцу своего шкафчика и почти бегом бросаюсь в библиотеку. По дороге я смотрю только на обувь: по крайней мере, ботинки не станут надо мной смеяться. Но я все равно слышу хохот. В меня, как камни, летят смешки, ехидные замечания и откровенное улюлюканье.
Все слишком ужасно, чтобы это можно было обратить в шутку.
Если бы только Джейми была со мной! Будь она рядом, она бы тараторила без умолку, отвлекая меня от публичного унижения. Но ее здесь нет, и мне остается только высоко держать подбородок и стараться, чтобы мое лицо не превратилось в пробитый мешок щебенки, каким оно станет за секунду до того, как я окончательно и бесповоротно его потеряю.
Я не могу разреветься. Только не сейчас.
Я не могу разреветься до тех пор, пока не окажусь в безопасном убежище библиотеки, где можно будет забиться между двумя стеллажами книг и дать себе волю.
Я не могу позволить им победить.
Спустя вечность длиной в пять минут я оказываюсь перед дверьми библиотеки, и стоит мне войти внутрь, как комок в моем горле волшебным образом рассасывается. Нет, я все еще убита, но по крайней мере уже не готова немедленно разрыдаться в голос.
Иду мимо столов в заднюю часть библиотеки: сегодня у нас день самостоятельной работы, и никогда еще я не была так рада отсутствию физкультуры.
Сажусь за стол, достаю из сумки книгу и притворяюсь, что читаю, пока хихикающие, фыркающие и глазеющие зрители занимают свои места.
Я поднимаю глаза как раз в тот момент, когда в зал входит Ханна Райт с подругой. Поймав мой взгляд, она сочувственно улыбается, и комок в горле тут же возвращается на место. Впервые за все это кошмарное утро нашелся человек, который меня пожалел — и кто же это? Девочка, которая завтра станет суперзвездой для всей страны! Рассказать кому — не поверят.
