— Эй, Абделькадер! — позвал он. — Принеси-ка нам кока-колы.
Кауаджи подошел к ним с бутылкой.
— Холодная? — повелительным тоном спросил Бенани.
— Ну! Холоднее не бывает! — ответил кауаджи.
Бенани взял бутылку и первым предложил ее Амару.
— Выпей немного.
Когда Амар поднес бутылку к губам, Бенани спросил как бы невзначай:
— Давно в футбол не играл?
Сделав глоток, Амар сказал, что давно.
— А купаться ходил? — не отставал от него Бенани.
— Да, сегодня, — ответил Амар, возвращая ему бутылку.
— Много народу в Сиди Хараземе? — поинтересовался Бенани. Амар сказал, что он был не там. Про себя он решил ни на что больше не обращать внимания и проводить время в свое удовольствие. Остальные разом прекратили разговор и внимательно наблюдали за ними. Нет, подумал Амар, больше он ничего не станет говорить, если только Бенани открыто не попросит его об этом — тогда уж он расскажет всю правду, чтобы его смутить. Не было ничего более досадного, потому что каждый всегда предусмотрительно смешивал ложь с правдой, и игра состояла именно в том, чтобы отличить одно от другого. Считалось само собой разумеющимся, что определенной доле того, что говорил каждый, доверять нельзя. Если он будет говорить чистую правду, подумал Амар, Бенани волей-неволей почувствует себя неловко, потому что привык во всем сомневаться.
Как он и предвидел, случайный разговор быстро превратился в допрос с пристрастием, когда Бенани потерял выдержку, а затем отчасти и самообладание.
— А, так, значит, ты ездил на Айн-Малку?
— Да.
— А потом вернулся?
— Да, — удивленно ответил Амар.
— Стало быть, я тебя как раз и встретил на обратном пути?
— Не совсем. Я успел еще заехать на фахту.
— Но она начинается не раньше восьми, — укоряющим тоном сказал Бенани.
— Не знаю. Я был там недолго.
— Должно быть, задержался на Айн-Малке?
— Не очень. Когда я уезжал, солнце было еще высоко.
Бенани сделал глоток кока-колы и передал бутылку юноше, сидевшему справа. Потом начал было насвистывать какую-то песенку, так, словно эта небольшая интерлюдия могла придать сцене видимость естественности.
— Наверное, остановился подремать на обратном пути? — сказал он, резко оборвав свист.
— Нет, — рассмеялся Амар. — Все присматривал местечко, но так и не нашел. Да еще по ошибке заехал в чей-то сад.
— Вот это опасно. Сейчас французы долго не думают — подстрелят, оглянуться не успеешь.
Если бы он соврал и сказал, что никого не встретил и ничего не видел, все были бы убеждены, что он хочет что-то от них утаить. Главное было не проговориться о том, что он заметил в Мулае Али что-то очень необычное.
