. Посему, так как всякий человек составлен из души и тела, то в этом смысле и говорится, что естество людей одно. В отношении же к лицу [
epi tes ipostaseos] Господа мы не можем говорить об одном естестве, ибо и после соединения естеств каждое из них сохраняет своё естественное свойство, и нет родового понятия “Христос,” так как не было другого Христа из Божества и человечества, вместо Бога и человека.
“Далее. Выражение “едино” в отношении к родовому понятию человека означает совсем не то же самое, что оно означает в отношении к сущности души и тела. В самом деле, в отношении к родовому понятию человека слово “одно” указывает на то, что во всех людях совершенно сходно. В отношении же к сущности души и тела выражение “одно” разрушает само бытие их, доводя их до совершенного уничтожения, потому что или одно превратится в сущность другого, или из обоих произойдёт нечто иное и оба они изменятся, или же, пребывая в своих собственных пределах, они останутся двумя естествами, так как в отношении сущности, тело не одно и то же по сравнению с тем, что бестелесно. А посему, если мы и говорим об одном естестве человека, не смысле тождества существенного качества души и тела, но в том смысле, что неделимые, составляющие один вид, имеют в себе и нечто неизменное, то вовсе не обязательно говорить об одном естестве и во Христе. Ибо в отношении ко Христу нет родового понятия, которое обнимало бы собой многие неделимые” [XIII].
“Святые отцы, – говорит св. Иоанн Дамаскин в “Диалектике,” – однородные и принадлежащие к одному виду предметы принимают за одно и то же – за предметы единосущные, то есть за ипостаси одного и того же вида.” “Одного вида те предметы, которые относятся к одному и тому же виду и совпадают между собой в понятии их сущности, например, Петр, Павел. Оба относятся к одному и тому же виду “человек” [XIV].
“Сложная природа людей называется единой, потому что все сложные ипостаси людей сводятся к одному виду” [XV].
“Название “одно” употребляется в трёх смыслах: или в отношении рода, например, человек и лошадь со стороны рода суть одно и то же, ибо они подчиняются одному роду – “животное.” Или в отношении вида: так как мы говорим, что Сократ и Платон, принадлежащие к одному виду “человек,” со стороны вида одно и то же. Или в отношении числа, например, о Сократе мы говорим, что сам по себе он есть один, отличаясь от прочих людей” [XVI].
По отношению к догмату Христа Спасителя св. Иоанн Дамаскин делает следующее применение только что изложенного святоотеческого учения о едином естестве человеческом:
