Потрясенный собственным сумасбродством, он прервал поцелуй.
— Нед…
Говорить что-то еще необходимости не было. С громким всхлипом Айви отпрянула. Ее припухшие губы раскрылись.
— Ой… что я делаю… Боже мой!
— Все в порядке.
— Ничего не в порядке! Не знаю, что на меня нашло!..
Саймона охватило чувство вины. Он нежно коснулся ее плеча… волос.
— Это моя вина. Только моя.
— Нет, — тихо, но уверенно проговорила Айви и уже громче добавила: — Во всем этом вашей вины не было вообще, поэтому даже не пытайтесь украсть заслуги, по праву принадлежащие мне.
— Извини, не понял.
— То, что я сделала, может быть неправильным — так оно и есть, — но я это сделала. И вся ответственность лежит на мне.
Похоть. Всему виной похоть, решил маркиз. Она затуманила разум, лишила проницательности, изменила восприятие действительности. Иначе никак не объяснишь, почему его попытка взять вину на себя за их общую неосмотрительность так разозлила Айви.
В конце концов, именно мужчины обычно берут на себя вину. А женщины позволяют им это. Разве не так?
— Послушай, Нед…
— Вот именно!
Маркиз недовольно поморщился от ее крика, но Айви продолжала с той же горячностью:
— Приехав в Кембридж, я стала Недом. Даже вы упорно называете меня Недом. Так вот, в отличие от Айви Нед может идти куда хочет, говорить, что ему вздумается, и делать что пожелает. — Она провела ладонью по щеке маркиза и ласково улыбнулась. — Пусть я была не права, мне слишком сильно хотелось вас поцеловать. Должно быть, в тот момент я забыла, что на самом деле не являюсь Недом.
Айви замолчала и отчаянно покраснела. Саймон подумал, что ее поцелуй длился намного дольше, чем один момент, но разумно не высказал это вслух. А сама идея о том, что она потеряла себя в своей новой мужской сущности, показалась ему столь абсурдной, что он едва не рассмеялся. По счастью, ему удалось сдержаться.
Он взял руку Айви и со всей нежностью, на которую был способен, и поцеловал ее пальцы. Чувство любви, близости оказалось даже слишком сильным, и он ощутил ноющую боль в груди. Прижав ее руку к своему сердцу, Саймон сказал:
— Я называю тебя Недом, потому что привык использовать это имя в мыслях. Красивый, великолепный, желанный Нед, с огромными глазами, короткими кудряшками и стройными ногами. Я называю тебя Недом, моим Недом, но, поверь, ни на мгновение не забываю, что ты женщина.
Айви промолчала, но свет, которым загорелись ее глаза, наглядно продемонстрировал, что его признание оказалось вполне уместным. Негромкое ржание Бабочки напомнило маркизу, что пора возвращаться домой. Им не стоит долго оставаться вдвоем в этом уединенном месте.
