Стоя в густой влажной тени переросших ив, маркиз не мог думать ни о чем, кроме изумительной женщины в его объятиях. Наконец, отпрянув, чтобы вдохнуть глоток воздуха, он открыл глаза и сразу заметил бесчисленное количество вопросов в ее горящем взгляде. Каждый из них возвращал его к реальности, которой он всеми силами старался избежать. Он вовсе не стремился к этой крепнущей неодолимой страсти, лишавшей его способности логически мыслить. Будь оно проклято! Ему нужен был только ассистент! Почему судьба решила так жестоко насмеяться над ним!
— Саймон, я имела в виду не это. Мы не должны…
По непонятной причине эти слова прозвучали для маркиза капитуляцией перед неизбежным.
Полностью утратив способность соображать, он рывком привлек Айви к себе и поцеловал. Он не сдерживался, не щадил ее и не ждал пощады для себя. Охваченный бешеной страстью, он целовал ее до тех пор, пока она решительно не высвободилась из его объятий.
Ее грудь тяжело вздымалась, но в глазах горел гнев.
— А вам не приходило в голову, что у меня ничуть не меньше причин избегать близости с вами?
Саймон негромко засмеялся, а когда снова обрел серьезность, склонился и легко прикусил ее нижнюю губу. Когда он отстранился, губа оказалась влажной и красной, словно зернышки граната.
— Тогда скажи «нет», — предложил он. — Один из нас должен это сделать.
Айви бросила на него хмурый взгляд.
— Черт бы вас побрал, Саймон де Берг.
— Не можешь? Я прав? — Саймон шутливо потянул ее галстук. Ему страстно хотелось развязать этот узел, расстегнуть все пуговицы и освободить наконец ее от одежды. — Тогда у нас проблема, не так ли?
Он усадил Айви рядом с собой на скамейку, с которой можно было любоваться жалкими остатками пруда. Придвинувшись вплотную, он сдул упавший ей на ухо завиток волос. Айви вздрогнула и потянулась к Саймону. Тогда он сначала лизнул мочку уха, а потом чуть прикусил. Ей это понравилось… очень понравилось.
Ему тоже.
Неожиданно Айви прервала любовную игру, толкнув Саймона в грудь.
— Хватит! Мне не нравится чувствовать себя беспомощной.
Она высвободила руку, и Саймон напрягся, ожидая пощечины. Однако она лишь запустила пальцы в его густую шевелюру и, не слишком церемонясь, потянула, весьма эффективно удерживая его на месте. И только после этого Айви страстно прильнула к его губам. Прикосновение ее языка заставило маркиза забыть обо всем.
Над их головами весело пели, перелетая с ветки на ветку, птицы. Громкое шуршание в старом кусте боярышника говорило о присутствии какого-то мелкого зверька — белки, кролика или бурундука. Саймону пришло в голову, что они здесь совершенно одни, защищены от всех на свете осуждающих глаз. Его внутренности запылали огнем, когда он представил, как легко было бы бросить сюртук на землю, опустить Айви на него и самому лечь сверху…
