— Зубы твои, как стадо стриженых овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними; Как лента алая, губы твои, и уста твои любезны; Как половинки гранатового яблока — ланиты твои под кудрями твоими; Шея твоя, как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем — все щиты сильных; Два сосца твои, как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями.
Лилит с удивлением посмотрела на Хейкуа.
— Он читал тебе книгу «Песнь песней» царя Соломона? Мы, христиане, знаем ее наизусть… Наверное, мистер Джон был действительно очень хорошим человеком. Ведь он нес вам Слово Божье!
— Когда Иисус Джон только что приехал, мы думали, что это не человек, а Святой Дух. Он говорил нам о добре, любви друг к другу. Помогал тем, кто попадал в беду. Но держался особняком. Не танцевал с нами, не пел песен. Я чувствовала: он одинок. И решила: все это оттого, что Иисус Джон не знает женской любви. Он сам потом говорил мне, что в миссионерских школах этому не учат. Я решила научить его. Сделала из него мужчину. А потом он утонул, купаясь в океане.
— Ты очень переживала его смерть?
— Не я одна. Нам всем было очень жаль Иисуса Джона. Поэтому никто из нас и не хотел приезда других миссионеров. А еще потому, что слышали о них немало дурного.
— А теперь твой муж — Тайро?
Хейкуа потупила взгляд и какое-то время молчала, прежде чем тихо ответить:
— Он иногда бывает моим мужем. Тайро — вождь. У него много наложниц. Много детей. Теперь у него есть еще одна дочь.
— Кто?
— Ты.
— Я?!
Лилит смотрела на Хейкуа широко раскрытыми глазами, ничего не понимая.
— Но почему?
— Прежде скажи, как себя чувствуешь?
— Ничего. Только голова болит.
— Это от кавы. Не пей больше.
— Ладно. Так что ты хотела сказать?
— Ходить, надеюсь, ты в состоянии?
— Да.
— Тогда пойдем.
— Куда?
— Сейчас узнаешь.
— Хорошо. Только мне надо сначала одеться.
— Я тебе принесла парео.
— Что это?
— Такая же черная юбка, как на мне.
— И это все? Извини, я не могу ходить полуголой!
— На острове очень жарко.
— Все равно. Пойми меня, Хейкуа, и не обижайся.
Хейкуа вдруг протянула руку и провела ладонью по щеке Лилит.
— Очень болит?
— Что?
— Лицо.
— Ах ты вот о чем! Это случилось в детстве.
— Я дам тебе цветок. Натрешь им лицо.
И все пройдет.
— Нет, Хейкуа. Мне уже ничто не поможет.
— Поможет. Этот цветок — священный. Он растет только на Рева Ра. И лечит от ожогов. Вот увидишь, скоро от твоих рубцов не останется и следа.
Лилит скептически поджала губы. Но спорить с Хейкуа не стала, боялась ее обидеть.
