— Я вам подскажу, что можно завтра посмотреть в Риге. Мне помогает восстановить душевное равновесие одно из двух: либо Рижское взморье, либо орган в Домском соборе.
— Исцелись прежде сам, лекарю? Так мне можно и завтра рассчитывать на ваше терпение?
— Вот вам ключ и завтра вы сами будете здесь хозяйничать. У меня — работа.
— Спасибо. А на обед я могу вас пригласить?
— Благодарю, у нас очень даже приличная столовая, хороший буфет, я прихвачу завтра там чего-нибудь, поделикатеснее. Ибо душу мужчины лучше всего врачевать, ублажая его желудок.
— Другой бы спорил, но у меня характер хороший, уступчивый. Так вас завтра ждать к шести?
— Ближе к семи.
И эта ночь прошла не так, как хотелось Жукровскому, как впрочем, и последующая. Во вторник утром он, не прихватив и копейки из дома Нины Львовны, выехал в Одессу, избрав прежний маршрут — через Белоруссию и Молдавию.
8
— Мы из сыщиков превращаемся в заседателей! — бросил в сердцах Скворцов Иволгину. В кабинете последнего в предобеденный час находились следователь Иванцив и четверо работников угрозыска.
— Одно полено слабо горит, а вот несколько… — отбился Иволгин. — И потом, молодоженов надо беречь. А где я смогу лучше уберечь тебя, чем у себя в кабинете?
— Ты и сам, Валентин, прекрасно понимаешь, — раздался, как всегда, бесстрастный голос Иванцива, — что сейчас не время гнать лошадей. Куда, в какую степь гнать? Что мы имеем на сегодня? Почти ничего. Будем думать. Вместе.
— Так подозрения в причастности Томашевской к убийству Черноусовой отпадают? — перешагнул вступительную часть их рабочего совещания майор.
— Уже отпали. У самой Томашевской, да и у Чаус полное алиби. Связь между ними и Черноусовой почти условна, встречались крайне редко, я имею в виду светских дам, Чаус отпадает, — встречи сугубо официальные. Убитая не представляла никакой опасности для Томашевской, скорее, наоборот. Она уже, по существу, сходила с арены.
— А не могла Черноусова разнюхать о младенцах? — поинтересовался Скворцов. — Вот и мотив.
— Могла, — Иванцив даже улыбнулся. — Львов — город удивительный, здесь все между собой знакомы, грешное перемешано с праведным. Допустим, она знала о торговле новорожденными. — И — что?
— Шантаж, — не сдавался Валентин.
— Но уж Томашевская в таком дуэте не уступила бы. А что она знала о делишках Черноусовой — факт, занесенный мною собственноручно в протокол допроса. Нет, эти концы не сходятся.
— Но кто же убийца? — Иволгин встал, вышел из-за стола.
