— Я этого не знал, — ответил Мэйсон.
— Вы виделись с ней за завтраком? — Да.
— И она вам ничего не сказала, ни слова?
— Завтрак, — слегка улыбнулся Мэйсон, — не самое лучшее время для обсуждения серьезных дел в нашем доме, мой мальчик. Мы просто читаем газеты, проглядываем почту.
— Однако я подумал, что она могла хотя бы упомянуть об этом.
Мэйсон был с ним вполне солидарен. Он быстро прокрутил в памяти события сегодняшнего утра, но ничто не говорило ему о том, что Либби была чем-то озабочена и вела себя не как обычно. Он предложил спокойным голосом:
— Так, может быть, ты мне расскажешь об этом?
— Она отказалась принять мое предложение.
— Что она сказала?
— Что хочет, чтобы все оставалось по-прежнему, по крайней мере какое-то время.
В этом ничего не было непоправимого. Либби наслаждалась жизнью и не спешила связывать себя семейными узами. Между ними не возникло непреодолимых преград, между Либби и молодым Блэйни.
— И я познакомился с Роско, — с неожиданной резкостью сообщил Ян, — с человеком, о котором вы мне говорили. С тем, кого Либби встретила, прогуливаясь по торфяникам.
— Где?
— У вас дома вчера вечером. Они провели вместе все время после полудня, и она собиралась идти с ним ужинать.
Грэм Мэйсон попросил Либби не завязывать дружбу с этим человеком и считал, что вопрос тем самым исчерпан.
Ян пересек кабинет, остановился у окна спиной к Мэйсону и смотрел вниз, в заводской двор.
— Она почти призналась, что причиной ее отказа принять мое предложение послужил он.
— Ты в этом уверен?
— Именно так она мне и сказала.
— Каково твое мнение о нем?
— Мне он не нравится, — ответил Ян, продолжая стоять к нему спиной. — Это вполне понятно, если принять во внимание мое отношение к Либби, но даже если бы ее не было, я считаю его опасным человеком.
— Конкретно? — Сейчас Грэм Мэйсон стоял рядом с ним. — В чем это проявляется?
— Одному Богу известно, — ответил он, покачав головой. — У него нет никакой работы, нет денег, но в нем ощущается какая-то необъяснимая сила. Она сродни неистовству. Я поехал вчера с ними, мы вместе ужинали, разговаривали. И я признаюсь вам, даже когда он спокойно сидит, у вас возникает чувство, что тишина в любую минуту может взорваться, подобно бомбе.
Грэм Мэйсон стоял, не проронив ни слова, и Ян спросил:
— Вы можете подумать, что я либо пьян, либо спятил?
— Жаль, что не могу.
Мэйсон вернулся к столу, сел в кресло, прикрыл глаза рукой. Помолчав немного, он наконец проговорил:
