- Эге, ребята, вон "Калачи" написано. Калачная лавка это, - сообщил Валетдин, который лучше всех нас умеет читать. Я буквы только узнаю, а в слова складывать еще не могу.
Мы перешли через улицу и встали перед дверями желтого дома.
- Парни, лучше я первый за дверную ручку возьмусь, у меня рука... только сказал Натип, как дверь распахнулась и хлопнула его по голове. На лбу тут же взбухла шишка.
- Ассалям-алейкум!.. - пробормотал он человеку, вышедшему из дверей.
- Кум-кум, - передразнил тот и пошел дальше.
Пока дверь не закрылась, мы протекли вовнутрь. Вошли - и даже поздороваться забыли, так и застыли. На полках вздымаются ряды пухлых калачей, белыми хомутами висят на стенах связки кренделей, ящики ломятся от пряников, и каждый пряник в красном кушаке, выхваляется будто. А халва-альба разная блестит-усмехается, сама в рот просится. Вот оно где, калашное разгулье!
Лавочник на нас глаза вытаращил. Мы молчим, и он пока молчит. Поначалу, должно быть, сробел даже немного, с весов гирю снял. Мы приличие сохраняем, дальше дверей не идем. Он тоже не спешит, стоит себе с кислым лицом. Сдается, чем-то мы ему не понравились. Хотя ничего в нас такого, людям неугодного, и нет вроде...
Наконец его толстые масленые губы шевельнулись:
- Зачем пожаловали, лохмотники?
- Мы, товарищ, не лохмотники, мы из деревни пришли, - с достоинством ответил Шагидулла.
- Вижу, что не из царского дворца прибыли, товарищи оборванцы, - в горле у него что-то прокудахтало, плоское жирное лицо стало свекольнокрасным. - Так с чем, говорите, к нам припожаловали?
Гиря глумливо подпрыгнула в его ладони.
- Мы, это... где калашный праздник, хотели спросить... - Валетдин не успел договорить, вожак рванул его за рукав.
- Калашный праздник?.. А - калашный праздник! - опять расплылся Свекольный Блин. - Калашный праздник вот здесь, в кармане, бывает, он сунул руку в карман и побренчал денежками.
Мы, будто сговорились, все враз полезли в карманы. Там, если и был когда праздник, весь выдуло... И калачи на полках, и крендели на гвоздях, и пряники в ларях, халва-альба в коробочках - сразу будто пылью покрылись, ни глазу радости, ни языку сладости. Как вошли мы не поздоровались, так и вышли - не попрощались. Пошли дальше.
- Мы тоже умники большие! - сказал Насип. - Калашный же праздник русские празднуют, а мы с мусульманином связались. Да еще с нип...нипманом каким-то!
- Свой мусульманин, а как насмехается! С порога "лохмотниками" обложил! - вскипел Валетдин.
