— Сколько всего бандитов?
— Человек двадцать — двадцать пять.
— Вооружены как?
— Трехлинейки, наганы, ножи.
Литвинцев оторвался от карты, выпрямился, задумчиво постучал карандашом по столу.
— Пикеты придется снимать с особой осторожностью, а потом уж действовать. Желательно брать живыми.
Принесли чай. Литвинцев присел к столу, отхлебнул чаю, но пить больше не стал, отодвинул кружку в сторону, достал кисет, сказал:
— Отряд надо провести к месту как можно быстрее, чтобы кто-нибудь из сообщников бандитов не опередил нас.
— Села будем обходить? — спросил Огородников.
— Не знаю, подумать надо. Как вы думаете, товарищ Куратов?
— Думаю, что обходить села не надо, так как потеряем много времени, ибо по тайге сейчас передвигаться трудно — топь и болота кругом. А в селах надо оставлять наши пикеты.
— Здесь вот, у Бамовской елани, — снова нагнулся над картой Литвинцев, — нам надо будет разделиться на два отряда, чтобы одному подойти к логову со стороны Ундурги, другому — со стороны Филаткина озера. Согласны?
Мы кивнули.
— Действовать будем по возможности тихо и спокойно, без лишнего шума, — заключил командир.
Дождавшись темноты, отряд двинулся в путь. Было решено, что я, Огородников и еще трое бойцов выедем несколько раньше, чтобы снять бандитский пикет в Берее. Ни Озерную, ни другие села мы не стали объезжать стороной, считая, что выставленных нами пикетов достаточно, чтобы не выпустить кого-либо из бандитских сообщников. Одновременно мы надеялись, что наш отряд пополнится активистами. И не ошиблись: в Озерной к нам присоединились несколько человек, вооруженных берданками. Это были надежные люди, в основном из «черного списка» банды, возглавляемые учителем Войцеховичем. У Береи мои спутники приотстали, я же смело двинулся вперед. И не знал я, что Витюля приготовил мне ловушку, не мог я догадаться, что на обратном пути должен быть другой пароль.
Расчет Витюли был прост: возвращаясь обратно, я не смогу назвать нужный пароль и буду уничтожен бандитским пикетом, так как им был дан приказ никого не задерживать и не доставлять в лагерь, а подозрительных расстреливать на месте.
В деревне залаяли собаки, выдавая мое появление. А за деревней, из кустов выплыли два всадника. По силуэтам я определил, что это уже не те бандиты, что встречали меня вчера, и незнакомый голос спросил:
— Кто едет?
— Свои, оттуда, бурлит Ундурга, — поспешил ответить я.
Ответа не последовало. Всадники сблизились, о чем-то тихо заговорили.
