Улитка без панциря | страница 4




Класс был дружным, и все дружно оставались после уроков — по одному только слову Настеньки Шелковиной — своей руководительницы — и все дружно бежали колотить бедную Наташу Власову.


И до сих пор если я подбегаю к школе днем и вижу сбоку от центрального крыльца, там, за углом, общую свалку, от которой далеко разносятся писклявые детские крики, — я знаю: это нынешний 6В, сплотившийся в общей борьбе за справедливость, колошматит одну свою одноклассницу. Она же не перестала воровать.


Бывало, Наташу пытались вздуть и на переменах.


Ни с какими Валькиными представлениями не вязалось то, что всех кругом только и заботило, как бы довести до слез вечно испуганную девочку. Учительница вела себя так, точно ничего особенного не происходило. А когда я, в полном недоумении от дочкиных рассказов, поинтересовалась у нашей Светланы Николаевны, как она смотрит на забавы учеников, она ответила:


— А вы хоть знаете, что это за девочка — Наташа Власова?


— А что за девочка? — спросила я у нее.


— Я у вас спрашиваю: вы не знаете, что это за девочка? Нет? Вот и не надо беспокоиться о ней. Вы что ей, опекунша?


— Я? Почему я — опекунша?


— Вот и я спрашиваю: почему? У нее есть свои опекуны. Пусть они и беспокоятся. А вы с вашей Валентиной лучше не беспокойтесь. А то ведь смотрите — класс не примет вашу дочку.


Но моя Вальке было не до того, примут ли ее в классе. У нее других вариантов не было — она такая, что просто не могла не начать беднягу охранять. После уроков Валя выходила с Наташей против гикающей толпы. И новые ее одноклассники, храбрые вдвадцатиром против одной, пасовали, когда их было двое.


У Наташи, похоже, началась новая жизнь, к которой она не была готова. На всех переменах моя начитанная Валя прогуливалась по коридору с ней под руку и рассказывала ей, тупо шевелящей губками, все-все, о чем могла бы только рассказать. С другими ей поговорить ни разу так и не пришлось: все с ходу согласились объявить бойкот новенькой, которая оказалась «за воровку».


Так продолжалось до очередной пропажи денег, принесенных на ремонт класса. Светлана Николаевна вечно на что-то собирала. Сдавать ей полагалось после уроков. А до того считалось, что деньги в полной сохранности лежат в детских портфелях. На самом деле чьи-то деньги пропадали часто, но это не было проблемой, потому что все знали, где их искать. Учительница только перевернула портфель Наташи Власовой, и из него вслед за учебниками и карандашами вывалились смятые бумажки. Наташа была не в силах справиться со своей болезнью — клептоманией. Руки у нее сами искали, где бы что взять. Беда была в том, что в этот раз она взяла у Вальки — своей единственной подруги.