Посмотрев на бутылку джина, я вдруг подумала о том, что бокал джина с тоником действительно поможет мне снять нервное напряжение, и в знак согласия кивнула головой.
— Ну что, согласна, что ли?
— Наливай, но только разбавь его тоником.
— Вот это другой разговор, — мужчина расплылся в улыбке, не скрывая радость. Это натолкнуло меня на мысль, что он в доме один, и именно поэтому ему так необходим собутыльник, с которым он бы мог посидеть, выпить и поговорить. — А ты говорила, что тебе воздух нужен. Да не воздух тебе нужен, а рюмку шлепнуть. Тогда и чувствовать будешь себя полегче. Зачем тебе тоник? Так приложись!
— Я так не могу. Мне нужна не рюмка, а бокал с тоником.
— Как знаешь. Я хотел, чтобы тебя больше вставило.
На столике лежали наручники. Мужчина почесал нос и ткнул в них пистолетом.
— Сейчас с собой возьму. Пристегну твоего француза к батарее.
— Зачем? — испуганно спросила я.
— Чтобы не сбежал никуда.
— Да куда там сбежишь? На окне решетка, на двери засов. Человек так избит, что кровью истекает. Его не приковать нужно, а оказать медицинскую помощь.
— Я сам знаю, что ему нужно. Или наручники, или на цепь. Уж больно глаза у него хитрые, — грубо заметил пьяный мужчина и погремел цепью.
— Послушай, как тебя зовут? — обратилась я на «ты» к малоприятному типу.
— Леня.
— Леня, будь благоразумным. Нельзя еле живого человека нацепь сажать. Не по-людски это. Пусть хоть на кровати лежит. Он же от боли стонет.
— Ни хрена с ним не будет, — стоял на своем Леня. — Он же не французская барышня. Пусть и не наш мужик, а импортный, но все же мужик. В" меня когда две пули всадили, я несколько часов по полю полз. И ничего, выжил. И даже когда мне одну пулю без всякого наркоза мой братан доставал, я вытерпел. Ни обезболивающего тебе, ни наркоза. Только спирта дали выпить. Вот тебе и весь наркоз. Ежели он мужик, так пусть терпит. Ведь он же из-за любви пострадал. Из-за нашей женщины. Пусть знает, что с нашими женщинами лучше в отношения не вступать, а то потом проблем не оберешься. Пусть со своими француженками занимается французской любовью. А наших баб мять не надо. Мы наших баб сами помнем. Ладно, давай лучше выпьем.
— За что? — Я посмотрела на свой бокал. Хотелось выпить «за свободу», но произнесла банальное «за удачу».
Мой тост приглянулся чересчур пьяному Леониду, и он понимающе закивал головой:
— Да, точно. Удача в нашем деле просто необходима.
Выпив бокал джина с тоником до дна, я ощутила приятное жжение и вновь посмотрела в окно, делая вид, что я усиленно дышу свежим воздухом.
