. Как видите, вполне логичная схема договоренности, которая не ущемляет интересы ни одной из договаривающихся сторон, – на первый взгляд. Кроме того, идет война, 1941 год, и Англия, и СССР довольно неуютно себя чувствуют, им жизненно необходимо договориться между собой против общего врага. Советская сторона считает, что «… эти проекты будут служить основой для переговоров с англичанами. Вероятно, с их стороны будут возражения и поправки по некоторым пунктам, но договориться о соглашении не представляет особой трудности»
[96]. Английская сторона настроена почти так же: «Выслушав наши предложения, Идеи (министр иностранных дел Великобритании. –
Авт.) сказал, что в общем они кажутся ему приемлемыми, но он резервирует за собой право ввести в них известные изменения и модификации. На этом же заседании состоялся обмен мнениями по вопросу о репарациях, о возможности создания после войны чего-либо вроде пакта военной взаимопомощи между всеми державами, стоящими на позиции мира, причем выяснилось, что и здесь вполне возможна договоренность между СССР и Англией»
[97]. Все хорошо, правда? Прекрасно проходящие переговоры между потенциальными партнерами. Все друг другом довольны. Однако не все так просто. «Когда после перерыва открылось второе заседание, Сталин достал из кармана небольшой листок бумаги и, обращаясь к Идену, сказал: „Полагаю, вы не будете возражать, если к нашему соглашению о послевоенном устройстве мы приложим небольшой протокол“… Он был краток и предусматривал признание Англией советских границ 1941 года… Как только Идеи ознакомился с текстом протокола, он сразу же ответил, что британское правительство сейчас не может его подписать, и подробно мотивировал это, особенно подчеркивал позицию США в вопросе о границах… Единственное, чего Сталину удалось добиться, – это обещания Идена передать спорные вопросы на рассмотрение английского кабинета, а также правительств британских доминионов. Он не исключал и возможности консультации с правительством США… После третьей встречи стало ясно, что соглашение в Москве не может состояться…»
[98]. Как видите, при всем желании заключить соглашение, при всей необходимости такого соглашения оба потенциальных партнера были вынуждены отказаться от партнерства, по крайней мере, в тот момент. Чтобы соглашение было подписано, понадобилось изменение внешних обстоятельств в пользу одного из партнеров – в данном случае, в пользу СССР. Так где же тут была дружба? Правильно, о дружбе речи не было. Каждая из сторон изо всех сил стремилась к соблюдению собственной выгоды, именно потому переговоры и оказались бесполезными, причем обе стороны стремились извлечь выгоду даже из самого факта неподписания соглашения о партнерстве.
