Флик ослабела. Больше всего Браяра пугало то, что каждый раз, когда он помогал ей сесть, чтобы выпить чаю или соку, она была тоньше на ощупь. Сопровождавшая сыпь лихорадка съедала ту маленькую толику жира, которая у неё была. Ювош также беспокоил его, хотя и менее личным образом; он был слишком слаб, и слишком послушен. Уважающая себя уличная крыса, пусть и взрослая, должна была протестовать больше, или по крайней мере Браяру так казалось.
И Розторн. Браяр работал над ней так же упорно, как над их пациентами, пытаясь заставить её есть или спать, чтобы она оставалась в порядке. По крайней мере она была особенно осторожной в защите себя и Браяра от инфекции. Она продолжала настаивать на том, чтобы они носили маски и перчатки, если только не ели или мылись. Столовые приборы и использованные тряпки мыли и стирали, а затем погружали в кипящую воду. Они с Браяром полностью отскребали себя раз в день, в очень горячей воде, используя мыло, созданное для удаления инфекции с кожи. Запах этого мыло стоял вокруг них как невидимое облако.
Розторн диктовала записи или списки припасов Браяру, работая над пациентами или над медикаментами, которые она делала из масел и трав. Припасы, которые к ним передавали через большую дверцу во внутренней двери, всегда были не теми. Когда она начала спорить с приносившими их людьми, те вызвали управляющего Дома Урды, Джокубас Атуотэр. Разговаривая через переговорное окно, Атуотэр нетерпеливо сказал Розторн, что дом не был сделан из денег, и что ей придётся довольствоваться тем же, что и остальным.
Записи, которые Браяр вёл для Розторн, уходили в Спиральный Круг, запечатанные в металлические коробки с образцами, которые ежедневно брали у всех пятерых. Записи и образцы были нужны лекарям, чтобы они могли видеть, как работала болезнь, и записи Розторн были подробны. Её опыт работы с другими эпидемиями означал, что она знала, на что обращать внимание во время этой. Она передавала некоторые из этих знаний Браяру, чтобы объяснить некоторые вещи, а также разнообразить скучную работу в палате.
Они были в карантине уже три дня, когда стражники, закрытые с ног до головы в промасленную ткань, внесли ещё пятерых пациентов, все были покрыты синими пятнами. Двое были моложе Флик; двое были старыми; и пятый мужчина, на вид одного возраста с Оржи, заходился глубоким грудным кашлем. С ними пришла посвящённая в синих одеждах Храма Воды, пухлая, широкобёдрая женщина с тёмно-карими волосами и глазами, и кожей цвета свеже-отлитой бронзы. Она несла на спине две корзины с припасами.
