– Высокомерный, – спокойно поправила Сирина. – Но не думаю, что суеверный.
Она увидела улыбку в его глазах, только когда его лицо зарыло ей весь обзор.
– Ты веришь в удачу, Сирина?
– Да. – И в хороший удар в нужное время, добавила она про себя. Сирина почувствовала пальцы Джастина на шее под волосами. Его рот начал медленно приближаться. Каким-то образом теплая волна его дыхания привела к тому, что ее губы раскрылись, а внимание ослабело.
Одна рука мужчины до сих пор удерживала руку девушки, а пальцы другой чертили на ее теле круги, заставляя ее чувствовать себя так, как если бы кожи касались губы. Борясь со все возрастающей слабостью, Сирина подалась назад, целясь в уязвимый и беззащитный живот. Меньше, чем в дюйме от цели, ее кулак попал в жесткий захват. Разочарованная, она продолжала бороться, но услышала только смех.
– Глаза выдают тебя, – проговорил Джастин, удерживая ее неподвижной. – Тебе следует поработать над этим.
– Если вы не меня не отпустите, я … – Сирина испуганно замолчала, когда его губы ласково накрыли ее рот. Это был не поцелуй, а завоевание. Она облизала свои губы, в ожидании чего-то темного, сладкого и строго запретного.
– Что такое? – прошептал Джастин, снова касаясь ее рта легко, но так, что она услышала биение своего сердца в ушах. Он хотел сокрушить эти губы так же, как смаковать их. Ее губы были влажными и слегка пахли морем и летом. Так как Сирина не ответила, Джастин продолжал прокладывать дорогу своим ртом и языком, сохраняя в памяти ее вкус и выжидая.
Сирина чувствовала, как густая влажная волна удовольствия поднимается в ней. Казавшиеся слишком тяжелыми закрытые веки трепетали, мышцы расслабились. Кулак, до сих пор удерживаемый в его руке, разжался. Впервые в жизни ее память была совершенно пустой – в таком кристально чистом состоянии, что он мог бы заполнить ее чем только пожелает. Девушка почувствовала легкую боль, когда он прикусил ее полную нижнюю губу, и ее память снова заполнилась. Но не мыслями.
Его твердое тело было прижато к ее. Его рот был так нежен, нежнее, чем она могла себе представить – как шелковая кисточка, скользящая по обнаженному телу. Чувствовался легкий вкус табака, что-то богатое и иностранное, и его чистый запах без всякой примеси одеколона. Мужчина прошептал ее имя так, как никто и никогда его не произносил. Корабль наклонился, но он стоял на палубе же твердо, как и она, и притянул девушку еще ближе. Больше не помышляя о сопротивлении, Сирина позволила своим рукам подняться и обнять его за шею, наклонив голову в приглашении.
