— Да, — сердито выпалила она. — Он плохо обходился с Рэнсомом. Называл его никчемным неудачником и шутом гороховым. Говорил, что Рэнсом как родился клоуном, так и помрет.
Дейк догадался, что эти насмешки больно задевали девушку. Может быть, даже больше, чем самого Рэнсома.
— И вы ссорились с ним из-за этого? — спросил он, чтобы проверить свою догадку.
Девушка сдавленно охнула и вскочила, словно собираясь бежать. Но не убежала, а лишь с силой вцепилась в перила.
— Нет, — выдавила она наконец хриплым от волнения голосом. — Это же был мой отец. Мой папочка. А я была папочкиной дочкой. Считала, что он для меня может луну с неба достать. И я…
Горло ее сжалось, и она лихорадочно глотнула воздуха.
— Я верила ему. Много лет Рэнсом был для меня просто придурковатым дядюшкой, семейным шутом. Мама пыталась мне объяснить, что я ошибаюсь и что Рэнсом очень хороший человек. Я и сама несколько раз его видела и думала, что она, может, и права. Он был забавный. Все время меня смешил, хорошо со мной обращался. Но надолго никогда у нас не оставался. Мне следовало самой обо всем догадаться. Я должна была увидеть правду. Но я верила отцу.
Дейк беспокойно переступил с ноги на ногу. Прозвучавшая в голосе девушки боль необычайно подействовала на него, заставляя переживать ее, как свою собственную. Это вина в ней говорит, понял он. Памела до сих пор испытывает вину — сам Дейк слишком хорошо знал это чувство.
— В том не было вашей вины, — начал он.
Девушка резко развернулась к нему.
— Да? Может, и правда не было, пока мне было пять, шесть, семь лет. Но я продолжала верить отцу. Даже после смерти матери я все еще верила ему. Я не понимала, что она живет лишь надеждой, что я наконец прозрею. Когда я достигла шестнадцати и все еще боготворила Барта Малкольма, мама сдалась. И умерла.
Памела говорила об отце подчеркнуто отстраненно, как о чужом человеке. И Дейк видел, что она невольно переносит свое отношение к отцу на него. О Боже, сперва Кэнди, которую тиранил ее первый муж, а теперь вот и Памела. Неужели ему придется всю жизнь расплачиваться за свою привлекательную внешность? Расплачиваться по чужим счетам?
— А Рэнсом! — продолжала девушка срывающимся голосом. — Сколько лет прошло напрасно! Мне никогда их не вернуть. Все те годы, что он думал, будто я потешаюсь над ним, как и мой отец. А все из-за того, что мне не хватало мужества перестать верить в своего кумира и фантастический мирок, который он сотворил для меня.
