Мирек дал Алешу иголку с ниткой, а к своей шишке на лбу старательно прикладывал нож.
Кое-кто из нас молчал. Например, я и отчасти собака.
— Что ты на это скажешь, Боржик?
Я с завистью наблюдал, как Алеш черной ниткой зашивает желтую рубашку и наверняка успокаивает себя, что близорукая бабушка ничего не заметит.
— Я?! — сказал я пренебрежительно.
Меня бесило, что и хромоту, и шишку можно дома объяснить. А вот с укороченной штаниной дело обстоит хуже, потому что родители читают журнал «Млады свет», и попробуй убеди их, что таковы требования нынешней школьной моды.
Собака заворчала, а Алеш нам улыбнулся, спокойно доел завтрак и бросил верному животному кожицу от колбасы.
— Лицемеры! — торжествовал он. — Со всеми вашими разговорами про дрессировку. Меня-то она слушается!
— А должна слушаться всех нас, — несмело произнес Ченда, отобрал у собаки кусок кожицы от колбасы, бросил ее за бревна и приказал: — Ищи!
Собака, вместо того чтобы искать, заворчала на Ченду, оскалила зубы, залаяла, и Ченда, не доведя воспитательную акцию до конца, предпочел юркнуть за бревна и безропотно отдать собаке кожицу. Собака отблагодарила Ченду ворчанием и вместе с кожицей чуть не отхватила его руку.
— Слушай-ка, Алеш, — сказал Мирек, — решай, твоя это собака или наша общая.
Алеш думал недолго:
— Вообще-то общая!
— Вот видишь, — укорил его Мирек, — а слушается только тебя. Мы знаем почему, и с этим нужно что-то делать. Если мы построили клуб, будет очень кстати выдрессировать для него собаку.
— Факт, — загудел Ченда.
— Я спрашиваю, — продолжал серьезно разглагольствовать Мирек, — кто за дрессировку?
Хотя Мирек задавал вопрос довольно угрожающим тоном, мы все, в том числе и Алеш, были «за».
— Ну, блеск, — сказал Мирек, — я знаю, где находится спортплощадка для собак.
— Где? — заинтересовался Ченда.
— В Трое[20], — ответил Мирек, — чуть подальше переправы в зоопарк.
— Там, где понтонный мост? — спросил Алеш.
— Да, — ответил Мирек.
— Настоящая площадка?
— Настоящая.
— И туда запросто можно любому прийти?
— Любому нет, но с собакой можно, — снисходительно ответил Мирек. — Это же ясно.
— А вдруг туда пускают только по паспорту или по билету собачьего клуба? — усомнился Ченда.
— Надо говорить кинологического, — терпеливо поправил Ченду Мирек.
— Все равно, — сказал Ченда, — мы же не члены киноклуба, и собака тоже.
— А если нас спросят, как ее зовут? — вмешался я в спор.
До этой самой минуты я молча взывал к своей совести: что вечером сказать дома.
