Источник силы. Секреты доктора Тавернера | страница 80



К своему удивлению, я застал Тенанта просматривающим кипу нот. В ответ на мои расспросы он рассказал, что он не только большой поклонник музыки, но и серьезно изучает ее, намереваясь стать профессионалом. Это было новостью для нас, так как его семья, помещая его к нам, ни словом не обмолвилась об этом, лишь заверив нас, что его средств достаточно для обеспечения его существования, но не для полноты жизни, и что он пассивно предоставил себя своей судьбе, в конце концов погрузившись в меланхолию.

Я рассказал об этом Тавернеру во время нашей обычной послеобеденной беседы, которая была не то болтовней, не то отчётом и которую мы вели каждый вечер, покуривая свои сигары.

— Так, — сказал он, поднялся и отправился за Тенантом, а приведя его, усадил за пианино и попросил что-нибудь сыграть. Тенант, начав играть под нажимом, продолжал подобно автомату, пока не замер импульс, плавно, но без всякого чувства. Я мало понимаю в музыке, но его бездушное монотонное исполнение, которое напоминало звуки шарманки, расстроило даже меня. Несколько других пациентов, которые находились в гостиной, сбежали.

Закончив пьесу, он не делал никаких попыток начать следующую, а остался сидеть неподвижно. Тавернер также сидел молча в ожидании его дальнейших действий, что было его обычной манерой поведения с пациентами. Тенант медленно поворачивался на вращающемся стуле, пока не оказался спиной к клавиатуре и лицом к нам, его руки вяло лежали на коленях, и он внимательно рассматривал носки своих туфель. Это был преждевременно состарившийся мужчина лет тридцати пяти — тридцати шести. Волосы с сильной сединой, лицо изборождено морщинами. Лоб был низкий, но широкий, губы полные и изогнутые, широко расставленные глаза ярко блестели в тех редких случаях, когда он достаточно поднимал веки, чтобы можно было их рассмотреть, но что особенно привлекло мое внимание — так это его уши. Раньше я их не замечал, ибо когда он у нас появился, их закрывали довольно длинные волосы, но старшая сестра взяла его в оборот и с помощью машинки придала его стрижке новую форму, которая полностью открыла уши. Я увидел, что они странно заворачивались, образуя в верхней части острые концы, и это напомнило мне рассказ Готторна о мраморном фавне и его маленьких ушах с кисточками на концах.

Пока я все это рассматривал, Тенант медленно поднял на нас глаза, и я увидел, что они странно светятся, и при слабом свете лампы в них мелькают зеленые огоньки, как у собаки ночью.