– В таком случае, мадам, соблаговолите рассказать мне о жертве.
– Дядя Жером, младший сын моего отца, то есть один из Маниго – я думаю, вам не надо представлять Маниго…
Плишанкур поднял к небу глаза, желая показать свое глубочайшее уважение к королю макаронных изделий, чем одержал окончательную победу над хозяйкой дома.
Она продолжила:
– Мой брат всегда был большим оригиналом, коммерция ему не была по душе… еще в молодости он проявил склонность – как бы это лучше выразиться? – склонность к накопительству. После смерти отца он продал свои акции, чтобы получить деньги наличными, и обратил их в бриллианты, которые хранил потом у себя в спальне.
– Они исчезли?
– Исчезли.
Батистовым платком Генриетта утерла слезу.
– Бедный дядя Жером! Он и не подозревал, что бриллианты будут стоить ему жизни… Он умер страшной смертью, правда, он всегда все делал не по-людски. Мы его приютили, так как он – назовем наконец вещи своими именами – совсем не имел друзей. Открыв перед ним двери нашего дома, мы не могли предполагать…
Она не смогла закончить и расплакалась самым деликатным и самым воспитанным образом.
Дворецкий недолюбливал полицейских, поэтому, показав Жирелю дверь офиса, возвратился к своим обязанностям. Если в доме совершено преступление, это не значит, что нужно все пустить на самотек, – так объяснил он инспектору свой поступок.
Офис был пуст, и Леон прошел в кухню, где хозяйничала Агата Вьельвинь. Марселец применил свой испытанный метод:
– Привет, голубушка. Хорош денек, а?
Оскорбленная богиня медленно повернулась и, пристально глядя на незнакомца, с отвращением спросила:
– Кто вы такой, молодой человек? И кто позволил вам войти?
– Но…
– Вам что, не объясняли, что, когда вы с кем-нибудь заговариваете, нужно снимать шляпу, тем более когда перед вами дама?
Инспектор живо снял фуражку, которую тут же снова надел, поскольку некуда было ее пристроить:
– Извините…
– А теперь скажите мне, кто позволил вам без разрешения войти ко мне на кухню?
Жирель занервничал.
– Между нами, голубушка, я посоветовал бы вам сменить тон, а то я рассержусь.
– Ну надо же! Господин рассердится!
Она сжала рукоятку своего ножа и решительно двинулась на врага.
– А ну-ка покажите мне, как это вы рассердитесь!
– Внимание! Еще один шаг, и вы надолго отправитесь отдыхать в тюрьму!
– В тюрьму?
– За покушение на полицейского, находящегося при исполнении служебных обязанностей. Я инспектор Жирель из Национальной Безопасности. Понятно, принцесса?
