Оуэн взял в ладони лицо девушки и приблизил свои губы к ее губам. Надя, вскинув руки, обхватила его за шею. Она страстно прильнула к нему, ощущая, как он напрягся. Помимо воли она поцеловала мужчину, призывно касаясь его языка. В один момент из ласкового котенка Оуэн превратился в голодного и требовательного льва. Наде была приятна вспыхнувшая в нем ярость. Они обменивались жгучими поцелуями. Груди Нади налились, стали твердыми, горячая волна охватила бедра, лоно, затуманила глаза. Выпущенные на волю гормоны делали свое дело.
Горячими руками Оуэн все теснее прижимал ее к своему телу. Невольный стон вырвался у Нади, когда нечто твердое уперлось в низ ее живота. Сладостная мука становилась нестерпимой. Страсть, желание бились меж ее ног. Неимоверным усилием воли она оторвалась от него.
— Оуэн?!
Он ласкал ее щеки, губы, ушки, легонько покусывая мягкие мочки, и играл языком с маленькой золотой сережкой.
— Как ты могла сказать, что мы не подходим друг другу?
Надя склонила голову Оуэну на грудь и еле сдерживала подступающие слезы. Под накрахмаленной рубашкой взволнованно и часто билось его сердце. Что она наделала! Зачем отвечала на поцелуи Оуэна! Это лишь все усложняет. Она высвободилась из его рук и взялась за ручку двери.
— Умоляю, Оуэн. Такого не должно было произойти.
— Но произошло же.
Его дыхание было тяжелым, прерывистым, глаза скрывались под опущенными веками.
— Разве ты не чувствовала то же самое, что и я?
Надя не отрывала взгляда от его вздымавшейся груди, в то же время стараясь нащупать защелку двери. Что-то подсказывало ей не отвечать на этот вопрос.
— Я должна идти.
Когда Надя переступила порог кухни, царивший там мрак охватил ее.
Оуэн оперся о дверной косяк, но за ней не пошел.
— Я тебя не оставлю, Надя, — сказал он ей вслед.
Она печально покачала головой.
— Я не собираюсь менять своего решения.
Он приник к закрытой двери и пробормотал:
— Мы еще посмотрим.
Как она могла так ослепнуть и не понять, что произошло между ними? Как она могла так поступить, зная о предупреждении? Следует ли ей обратиться к картам Таро, магическому хрустальному шару или к гаданию по руке? Правда, Оуэна все это теперь не касалось — глубокое чувство уже овладело им. Он еще раз дотронулся до закрытой двери, прежде чем пойти к машине.
Надя услышала шум двигателя и вытерла слезы, стекавшие по щекам. Она не имела права на прощение. Она же знала, что нельзя было этого допустить. Теперь у нее есть только один выход: оборвать их наметившуюся близость немедленно, иначе она может серьезно увлечься Оуэном. А он, джентльмен, не имел права целовать ее с такой страстью.
