— Знаешь, — молвил Оуэн, — и ты, и я очень преданы своим семьям.
— Ты прав, я всячески забочусь о близких, — громко сказала Надя. — А разве кто-нибудь поступает иначе?
— В принципе нет.
Он поставил ногу на бампер и посмотрел в сторону ее дома.
— Разве я сделал что-то непозволительное, Надя?
— Вовсе нет. Почему ты об этом спрашиваешь?
Она нервно затеребила золотое ожерелье на шее, сверкнув камешками на пальцах.
— Мне кажется, я вызываю у тебя неприязнь. — Он легонько стукнул носком ботинка по бамперу.
Надя оставила ожерелье и прислушалась к мелодии, звучавшей у нее в ушах. Мелодия не прерывалась. Вряд ли, подумала она, он способен лишить меня любимого занятия. Она улыбнулась глупому предположению. Действительно, как это может произойти? Я тебя не боюсь, подумала она.
Через секунду она сказала:
— О чем ты говоришь? Какая неприязнь?
— Вот и ладно, — ответил он, сверкнув белозубой улыбкой. — Слушай, а не пообедать ли нам вместе завтра вечером?
— Я… — Она растерялась, стараясь понять, не кроется ли за этим предложением что-нибудь опасное для нее.
— Я говорю только об обеде, Надя. — Он словно отгадал ее мысли, увидев в глазах смятение. — Твоя тетка жаловалась, что ты очень много работаешь и у тебя не остается свободной минутки.
— Какая тетка? — Надя приготовилась к отпору.
— София.
Ему доставляло удовольствие намекнуть, что ее родня не противилась возможному сватовству.
— Добавлю, — продолжил Оуэн, — твоя мать упоминала о том, что ты нигде не появлялась с тех пор, как вы пять месяцев назад переехали в Кроу Хед.
— А что еще сообщили тебе мои родственнички? — с плохо скрытым раздражением произнесла Надя.
— Они не виноваты. — Он засунул руки в карманы джинсов. — Это я вызвал их на откровенность.
— Зачем?
— Да потому, что ты стала сторониться меня с того момента, как пинату расколотили. Сначала мне показалось, что у тебя есть дружок, но София категорически отвергла это предположение. Она твердила только о том, что ты занята своей музыкой.
— Софии следовало бы больше думать о себе самой, — огрызнулась Надя.
Чтобы скрыть улыбку, Оуэн уставился на носки ботинок.
— Она любит тебя, как и все остальные. Родные волнуются, что ты отстаешь от жизни.
— Отстаю от жизни? — переспросила Надя. Да как они могут говорить такое после того, что она сделала для семьи? Месяц за месяцем она думала только о новых песнях, о музыке к ним. С постоянно звучащей в голове мелодией она садилась за обеденный стол, гуляла по полю, занималась Эни, даже засыпала с ней. И все это ради их блага, а они, оказывается, считают, что она отстала от жизни.
