Веник алых роз | страница 28
— Фр-р-р! — замотал головой Столпов. — Что это было?
Столпов пробудился, завертел головой, но так и не понял, почему вдруг ему стало так мокро и неуютно. Зато он слегка протрезвел.
— Я был готов скрасить одиночество моей милой Нинель, но… но она всегда мне отказывала, — склонившись на плечо Мариши, посетовал грустный гном все еще заплетающимся языком. — Такая женщина… Какие спектакли с ее участием и деньгами Климентия мы ставили! Мы даже сшили новый занавес! А теперь что? Что, я вас спрашиваю? Теперь Климентий рано или поздно найдет себе новую протеже. И где гарантия, что эта девчонка будет из моего театра?
В голосе Столпова прозвучало такое отчаяние, что Мариша почти поверила, что он смерти Нинель не только не желал, но даже был готов на руках пожилую приму носить, только бы она и дальше зарабатывала для театра тугую копеечку.
— Ничего, — попыталась утешить его Мариша. — Главное — вычислить убийцу Нинель. И тогда ваш банкир в благодарность за то, что вы нашли убийцу его обожаемой женщины, даст вам еще много денег. Такие услуги не забываются, вы уж мне поверьте.
— Думаете? — уставился на нее режиссер. — А это мысль! Я бы даже сказал, хорошая мысль. Конечно, милиция задержала одну девушку. Сказали, что у нее нашли улику. Но я не верю.
— Нет?
— Нет, — покачал головой режиссер. — Это не она.
— У вас есть основания так думать?
Столпов несколько раз решительно кивнул и вроде бы даже почти совсем протрезвел.
— Эта история с ролью в новой пьесе, на которую нацелилась Галина и которую решила не дать ей сыграть Нинель, произошла буквально шесть дней назад.
— И что? — не поняла Мариша.
— Дело в том, что Нинель угрожали раньше! — понизив голос до таинственного шепота, произнес режиссер. — И эти письма стали приходить гораздо, гораздо раньше.
— Да?!
— Почти два месяца шли, — кивнул режиссер. — Или даже больше. Понимаете, я-то знаю, что говорю. Дело в том, что мы с Нинель… Как бы это сказать, в общем, я был ее очень близким другом. И она не скрывала от меня, что озабочена этими письмами.
— Вы их видели?
— Видел и читал, — отозвался режиссер. — И знаете, что я вам скажу? Ничего более отвратительного мне читать не приходилось. Определенно, это писал какой-то псих. Да, я уверен, это писал псих! Ненормальный!
— И что он хотел от Нинель?
— Требовал, чтобы она оставила своего банкира, — ответил режиссер. — Начала вести честную жизнь и призналась бы во всем.
— Призналась в чем?
— Не знаю, — отвел глаза Столпов, и Марише почему-то показалось, что он не вполне откровенен с ней.