Нора с трудом подняла веки, слипшиеся от слез, и увидела, что он склонился над ней.
Руки Дуга, скользнув от влажной щеки до дрожащего подбородка, нежно приподняли ее лицо и вытерли слезы.
— Не плачьте больше, — пробормотал он, накрывая ее губы своими и прижимая ее к себе. Все в нем жадно тянулось к ней, тело напряглось, кровь бешено заструилась по жилам.
Возбуждение все возрастало, разжигаемое сильным голодом. Он изголодался по этой женщине, по сладости ее губ, по мягкой коже под пальцами, по ее телу, жарко прильнувшему к его телу. Никогда не испытывал он такой необузданной потребности давать и поглощать страсть, наполнявшую и его, и женщину, которую он держал в объятиях. Это настораживало его! Потребность в ней оказалась самым пугающим переживанием, которое ему довелось испытать. Ему было стыдно, будто с него сорвали одежду и он стоит перед ней голый! И все же он не мог отпустить ее.
Впервые в жизни куда-то подевался его самоконтроль, и он чувствовал, будто умер и родился заново.
Дуг был, как ребенок, стоящий на пороге новой жизни, не решающийся сделать первые шаги. Он хотел их сделать, и в то же время боялся, полагая, что они причинят ему боль. Он был не один — с Норой.
Но он слишком долго подавлял свою страсть.
Отбросив ту часть своего «Я», которая желала отступления, он безудержно рвался к своей цели, к этой женщине в его объятиях.
Нору опалил его жар, она возвращала его поцелуи, чувствуя, что их тела близки друг к другу, насколько это позволяет одежда. Вдруг ее внутренний голос крикнул: «Это неправильно! Так нельзя!» Ибо чувства, которые вызвал в ней Дуг, были ей неизвестны. Ничего подобного не испытывала она с Уилли, никогда не чувствовала такого… до сегодняшней ночи.
Она попыталась отодвинуться, крепко сжала губы, избегая его ищущего языка. Ей не нужна эта буря эмоций, новые ощущения, рвущиеся откуда-то изнутри ее существа.
Но пока она колебалась, другая часть ее «Я» уверяла, что эти чувства не были неожиданными, они возникли с первого взгляда Дуга.
— Отпустите меня.
— Нет. — Дуг, попробовав усмирить ее руки, притянул ее ближе к себе. Это должно быть. Возврата нет.
— Пожалуйста. — Нора отодвинулась от него. — Вы пугаете меня. Отпустите, прошу.
Дуг ослабил объятия, но не разомкнул рук.
— Посмотрите на меня, — прошептал он. — Посмотрите на меня, — повторил он, видя, как она прячет глаза.
Нора упрямо покачала головой, но Дуг поднял ее подбородок.
Рот его оказался возле ее рта, глаза задавали вопрос, который губы не решались произнести. Но он не увидел ответа, ее глаза отражали только смятение духа.
