Джаред среагировал незамедлительно. Обернувшись, Дейвон с победной усмешкой бросила через плечо:
— Старая шутка, — я не думала, что ты попадешься.
— А когда должен родиться ребенок? — спокойно спросил он.
Улыбка сползла с ее лица.
— В апреле.
— Ты кому-нибудь говорила?
— Нет, конечно.
Он пробормотал:
— Если бы я... А, к дьяволу все это! Я отведу коня озеру. Увидимся в доме.
Он всадил каблуки в бока Звездного Света, и жеребец с восхитительной грацией, которой можно было любоваться бесконечно, рванулся вперед. Дейвон придержала рвущегося следом Раджу, провожая всадника и коня взглядом. Джаред тоже был восхитителен в этой скачке. Ненавидеть его? Нет, что бы он ни сделал, возненавидеть его она не смогла бы.
Но ее он скоро возненавидит, оказавшись в ловушке брачных уз, с ребенком, появление которого не планировал.
Следующие двадцать четыре часа Дейвон провела, чувствуя за собой постоянное пристальное наблюдение. Джаред Холт. Он смотрел на нее, следил за ней, но ни разу не попытался заговорить с ней ни о чем, кроме каких-то повседневных пустяков. После позднего завтрака они вчетвером вышли на прогулку и набрали целые охапки кленовых листьев, чтобы украсить гостиную. Потом Дейвон ушла к себе отдохнуть. К ужину она надела скромное платье, широкие складки которого скрывали ее ноги. Джаред даже не попытался последовать за ней в ее комнату, когда она пошла спать. На утреннюю верховую прогулку она тоже выехала одна.
Но после обеда, когда она спустилась в холл, Джаред ждал ее там. Он резко спросил:
— На выходные ты будешь в Торонто?
— Я уезжаю в Калгари в среду. Вернусь в пятницу.
— Тогда увидимся в субботу за обедом — я буду проездом в Гонконг — и все обсудим. Дай мне свой телефон.
Ее нерешительность не могла от него укрыться. С тихой яростью он процедил:
— Ты носишь моего ребенка, Дейвон, а номер своего телефона боишься дать?
Моего ребенка...
Дейвон продиктовала ему номер. После этого, к ее великому облегчению, появились Бенсон с Алисией, чтобы попрощаться. Дейвон обняла и расцеловала обоих. Джаред официально-сухо кивнул ей головой. Когда она садилась в свою «мазду», его нигде не было видно.
Моего ребенка... Значит ли это, что Джаред ей поверил? Но за все время, пока они были в «Дубках», он даже не дотронулся до нее. А ей, несмотря на все распри, до боли хотелось, чтобы он поцеловал ее -хотя бы на прощание, в щеку. Или хотя бы взял за руку, в знак того, что у них есть будущее. Секс, в отчаянии думала Дейвон, ведя машину по ровной дороге вдоль белой ограды, — вот что связывает их. Единственная точка соприкосновения.
